Крести (СИ)

Карта «сломленной горем» вылетает на событийный стол, поскальзываюсь на ровном месте, нелепо взмахивая руками и наклоняясь вперед. Истукан Два реагирует, как и положено хорошему агенту, не позволяя моему носу встретиться с заледеневшим асфальтом. Мои руки начинают работать еще до столкновения, ловкость шулера дает свои плоды: пистолет мужчины перекочевывает с его пояса в мой карман. Пропажу он заметит в течение минуты, но мне хватит ее с головой.

Истукан Один открывает передо мной дверцу, Истукан Два помогает залезть на заднее сидение. Оба слишком обезоружены моим затравленным выражением лица и состоянием «девы в беде». Интересно, мужчины когда-нибудь поймут, что любая женская манипуляция над их разумом — следствие их самоуверенности и необоснованного чувства превосходства?

Истукан Один пристегивается на месте водителя, когда его напарник обнаруживает пропажу, садясь на соседнее кресло. Мой удар рукоятью его же пистолета приходится точно на затылок. Все, согласно объяснению Ватсона, с удовольствием просветившего меня, как и куда нужно бить, чтобы человек потерял сознание. От варианта с височной долей я отказалась, опасаясь не рассчитать силы, что могло бы привести к более серьезным последствиям.

Первый краем глаза замечает, как обмяк Второй, начинает поворачиваться, но я быстрее, к тому же, не скованна ремнем безопасности. Еще один удар наотмашь рукоятью, и глаза Истукана Один закатываются, а сам мужчина обвисает на ремне, касаясь головой руля. Еще немного времени тратится на поиск их телефонов, из которых я просто достаю всю начинку и кладу себе в карман. Не хватало еще, чтобы через пару минут они очнулись и тут же наябедничали Холмсам. Это все испортит.

Оставляя пистолет на заднем сидении, выхожу из машины и быстро пересаживаюсь в заказанное заранее такси. Водитель — молодой мужчина лет двадцати пяти, уточняет адрес, выдаю наличные, обещаю надбавку за скорость, и мы срываемся с места.

Открыв окно, я выбросила аккумуляторы телефонов агентов Майкрофта на дорогу и сняла все настройки Шерлока со своего. Это позволит выиграть около двадцати-двадцати пяти минут на личную встречу с убийцей, если все пройдет по моему плану так же гладко, как до этого момента.

Сцепив пальцы в замок, я вжалась в сидение, прикрыв глаза. Раньше, перед финальными играми, я всегда настраивалась, нарочно думая о самых глупых и бессмысленных вещах. Это обеспечивало отдых привычным мыслительным процессам, спасая их от «перегрева». Все равно что зубрить неделю материал перед экзаменом, а ровно за день до него отложить все конспекты и просто валяться, смотреть телевизор, поглощая совсем другую информацию.

Полтора часа дороги прошли за тасовкой незначительных бытовых деталей, вроде бабушкиных рецептов мяса и пирогов, планов, что подарить Джону и Шерлоку на Рождество, куда свозить деда, когда он придет в себя, что сказала бы миссис Поуп, доведись ей увидеть один из моих самых провокационных пеньюаров.

Никаких предположений о предстоящем, ничего об играх, полное отсутствие осознания себя, как игрока. Правда, звонки Шерлока и Джона, начавшиеся минут через сорок после посадки в такси немного сбивали, поворачивая мысли в ненужную мне сейчас сторону, так что пришлось поставить телефон в беззвучный режим.

Машина остановилась в сердце Северного Вулиджа, на пустынной улице, среди обшарпанных малоэтажек. В иных обстоятельствах, ноги бы моей здесь не было. Доплатив водителю за скоростное прибытие, я покинула теплый салон машины под его недоверчивым взглядом. Понимаю. Мой холеный вид и дорогая одежда были тут не к месту. С другой стороны, если сегодня мне суждено умереть, то я могу хотя бы позволить себе каприз сделать это не в дешевых тряпках и с грязной головой.

Достав сигарету, я закурила, стоя на тротуаре и оглядывая смутно-знакомую из детства улицу. Нужный мне трехэтажный дом находился на параллельной улочке, в окружении гаражей-ракушек, неподалеку от местного рынка. Помню, как меня тошнило от запаха гнилых фруктов и рыбы в тот день, когда мы с мамой приехали сюда, узнав, что папы не стало, и его нашли с пулей в голове.

В шестидесятых здесь, на третьем этаже, была подпольная игровая комната. Для тех, кто привык рисковать и играть на высоких ставках. Заведовала ей мадам Пьяцеллато, почившая, как я слышала, лет девять назад. Кому досталась квартира, впитавшая в свои стены лучшие игры молодости отца и Хай-Лоу, мне было неизвестно, но убийство папы в ней вряд ли сделали ее выгодной для продажи. В любом случае, кто живет там сейчас совершенно ясно.

Докурив, я бросила окурок в урну, подняла воротник пальто и улыбнулась на этот жест, подумав о Шерлоке. С кем поведешься, от того и наберешься, без вариантов. Пройдя между домами, я повернула направо, уже чувствуя в морозном воздухе рыбный привкус. Некоторые вещи не меняются никогда.