Крестьянка в наказание

— Уверен. Поиск проведён буквально сегодня ночью. Я ощутил вспышку женской магии во дворце, но не знал к чему это. Нам придётся провести поиск самим, немедленно. Сил у нас двоих точно хватит. Сам знаешь, зона поиска будет указана очень приблизительно. Поэтому ты отправишься с отрядом для поиска на местности, а я сделаю вид, будто жду, когда её величество сообщит мне имя невесты. Надо опередить людей королевы. Согласен?

— Спрашиваешь! Ты же знаешь, такие развлечения как раз по мне.

Гость усмехнулся. Давно он хотел насолить королеве, заставившей его сестру покинуть столицу и сидеть в дальнем поместье. И из-за чего, казалось бы? А всего лишь девушка выглядела на одном из балов лучше её прекраснейшего величества. Никто не имел права затмевать "саму королеву". Дали тебе боги больше, чем блистательнейшей, будь любезна — скрой это. И сидит теперь молодая красавица в глуши вместо того, чтобы искать жениха на столичных балах или учиться в магической школе при её-то талантах.

— Но ты мне скажи — ты всерьёз намерен жениться на неизвестно ком? А если это побирушка какая-то? Если она страшнее смертного греха?

— Знаешь, женюсь не раздумывая. Ты же понимаешь — отправить супругу служить богам мне никто не помешает. Подожду, людской век недолог. А если родит наследника — могу отправить даже вместе с её величеством… Не получится с первого раза с ребёнком — отправлю в поместье, выжду приличное время, а после в храм.

Мужчины переглянулись, одновременно подняли стаканы и угрожающе усмехнулись. Ждёт её величество сюрприз…

* * *

Мы пробирались лесом, едва неся тяжёлые корзины. Сестра ворчала без остановки. Заставили идти в такую даль по ягоды, так теперь приходится с тяжестью тащиться обратно.

А мне невольно вспомнилась Рулана. Вот уж счастье, теперь она с нами не ходит. Иначе простым ворчанием бы не отделалась. Стало смешно, когда вспомнила вредный вспыльчивый характер сестрицы, то и дело подставлявшей меня перед родителями.

Эх, всё закончилось в тот день, когда Рулана ушла жить в дом старосты, в дом своего мужа.

Выдавали её замуж весело и богато. Кто мог ещё два года назад помыслить — девчонка простого крестьянина, не нищенствовавшего, но и не состоятельного, сможет стать женой старостиного сына? Рулана, конечно, вздыхала по всегда весёлому Матику, да толку-то, если приданого у неё было только то, что смогла сама срукодельничать…

Но два года назад поездка в город резко перевернула всю нашу жизнь. В первую очередь мою.

Вспомнилось, возвращение с торгов.

Батюшка тогда загнал нас с Руланой спать, но тонкие стены каморки дали возможность слышать их с матушкой разговор. Я услышала — батюшка брякнул толстеньким мешочком с разменянными остатками золотого, выплаченного богатым господином за кружево. Матушка аж охнула, когда заглянула, увидев даже несколько серебрушек среди медяков.

— Это… Это откуда же столько?

Невольно представила, как дрожат матушкины руки и хочется ей с перепугу вцепиться себе в голову. Даже голос стал хриплым, горло перехватило, хотя обычно говорила она звонко и громко.

— А это за Рушкины кружева. Не всё, но большая часть, — едва не шёпотом пробурчал батюшка.

— Да ладно тебе… — начала матушка.

Батюшка остановил:

— Говорю тебе — золотой дал господин!

В тишине наступившей после этих слов, было слышно только хриплое дыхание матушки и то, как она резко опустилась на лавку.

— Ты вот что, — батюшкин голос тих, но говорил он строго, было ясно — решение окончательное, — Рушку от полевых работ освободишь! Неча руки портить. Пусть по хозяйству что-ничто делает, но время дашь на рукоделие её. Тот господин, что кружево скупил, сказал и дальше покупать будет! Но вот ниток пришлось городских, машинных, набрать…

— Дак как же это!.. — не сдержалась матушка, представив, сколько стоят такие нитки.

— Цыть! — по столу хлопнула тяжёлая ладонь. — Пусть попробует! Если этот господин доволен будет, нам дешевле работника нанять, всё одно от Рушки на тяжёлой работе толку мало.

Батюшка вздохнул и опять пристукнул по столу, видать матушка хотела возразить.

— Ты того, с сестрицей своей поговори лучше! Она за Рушкину работу медяшки жалкие привозила. А тут господин с первого взгляду, несмотря, что матерьял не тот, всё скупил да за такие деньжищи! Пускай объясняет, почём она раньше работу продавала!

— Ох, и правда, — зашептала матушка. — Это ж получается — сестрица нам головы дурила?

Они долго ещё обсуждали способы заставить тётушку признаться в грехе, мне было уже не важно. Главное — батюшка велел время для моей работы дать… Сладко зажмурилась, представив, как буду сидеть у оконца с рукоделием… С тем тогда и уснула.

Расчет батюшки оправдался. Осенью я отправилась с ним в город с новым рукоделием. Руланку и Олену оставили торговать под присмотром соседа, отправившегося на торг в нашей телеге, мы же пошли к тому самому важному господину. Несла рукоделие, дрожа всем телом, стараясь не отстать от быстро шагавшего батюшки, успевавшего спрашивать дорогу у прохожих и присматривать за мной, чтобы не отстала.