Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв.

Казаки, ничего но знавшие о грамоте, увидели плывущую к ним флотилию и, понимая, что бороться с ней им не под силу, поплыли в открытое море. Их суда были более маневренными, и они не без оснований рассчитывали добраться до Терека и оттуда до своих родных мест. Львов, заключив, что он не догонит Разина, остановил свои корабли и послал ему вдогонку одного сотника Н. Скрипицына в легкой лодке. Узнав от него о «милостивой» грамоте, Разин на этот раз был сговорчивей. После окончания похода и для подготовки нового казаки нуждались в отдыхе на Дону. Разин поцеловал грамоту, положил ее за пазуху, и казаки повернули суда к Волге. Разин прекрасно использовал обстановку, понял нежелание воевод воевать с ним. В переговорах со Львовым казаки в обмен на обещание пропустить их на Дон заявили, что готовы верно служить царю, отдать в Астрахани все пушки, отпустить царских служилых людей, а в Царицыне оставить все суда со «струговыми запасами».

22 августа 1669 г. флотилия Львова, а за ней и рязанские струги подплыли к Астрахани. Львовские ратники дали торжественный залп из пушек и мушкетов. Их приветствовали залпы пушек корабля «Орел», недавно построенного и пришедшего в Астрахань. К этой пальбе присоединились и разинские казаки. Астраханские жители во все глаза смотрели на проплывавшие мимо богато разукрашенные шелками и парчой разинские суда и нисколько не усомнились в том, что салют и весь парадный церемониал встречи предназначены народным любимцам — Разину и его легендарным казакам.

Вскоре удалой атаман в окружении есаулов и казаков явился в астраханскую приказную палату — центр воеводского управления. Здесь в присутствии И. С. Прозоровского он сдал бунчук — символ своей власти, 10 знамен. По его приказу казаки отдали властям 21 тяжелую пушку, часть пленных, отпустили желающих покинуть их ряды царских служилых людей. Взамен Разин просил пропустить его па. Дон и отправить в Москву станицу к царю. С разрешения воеводы в столицу направилось шесть казаков во главе с Лазарем Тимофеевым — они должны были «бити челом великому государю за вины свои головами своими»^[50].

Однако Прозоровский не скрывал недовольство — казаки были отнюдь не склонны, как показал ход переговоров с Разиным, выполнить все требования властей: тяжелые пушки отдали, а 20 штук легких и не думают: они де нужны в пути для обороны от «воинских людей». То же с пленными: их де они добыли «саблею», они поделены между казаками. Купеческие товары и царские подарки не могут возвратить, так как они раздуванены. Кроме того, Разин категорически отказался выполнить воеводское требование переписать всех участников похода — это опять грозило возможными тяжелыми последствиями, т. е. попытками властей вернуть беглых людей из числа донцов.

На переговорах Разин вел себя независимо, как равный. Он чувствовал свою силу и, самое главное, поддержку со стороны подавляющей части астраханского населения, в первую очередь ее бедных слоев. Популярность атамана и его казаков была необычайной. Об их походах и кровавых битвах, богатой добыче, взятой за морем, уже ходили легенды. В народе складывали песни, воспевающие удаль разинцев и их любовь к свободе. Такое отношение подогревалось и поведением казаков на городских улицах и площадях, базарах и в царских кабаках-кружалах. Они задешево продавали ценную посуду, парчу и прочее узорочье, одаривали ими простолюдинов, угощали их вином и едой. Приглашали к собе на суда, украшенные коврами, с парусами из ценных тканей, с канатами, свитыми из шелковых нитей. Разодетый в пух и прах Разин ходил по Астрахани в сопровождении восторженных толп народа, бросал в них золотые дукаты. Бедные люди становились перед ним на колени, называли его «батюшкой». Популярность его в народе была необычайна.

Подарки от разбогатевших удальцов получили не только бедные люди. Даже знатные и богатые не устояли перед искушением — ценные дары получили, например, И. С. Прозоровский и С. И. Львов. Первый из них, главный астраханский воевода, выпросил у Разина бесценную соболью шубу, крытую атласом, с драгоценными каменьями. Атаман, скрепя сердце, отдал ее царскому воеводе: «Возьми себе шубу, да не было б шуму!». Этот знаменитый эпизод стал широко известен (сам царь Алексей Михайлович велел задать вопрос об этом С. Разину во время допроса в Москве летом 1671 г.), нашел отражение в фольклоре.