Крестьянские войны в России XVII-XVIII вв.

Через неделю-две после черкасских событий Разин в начале мая поднимает свое войско и направляется к Переволоке. 9 мая он прибывает в Паншинский городок и остается здесь до 14 мая. Из 4–5 тыс. повстанцев насчитывалось до 1,5 тыс. конников; остальные — пехота — располагались на 80 стругах, хороню оснащенных в снабженных пушками, и лодках. «Со многими казаками и черкасы» прибыл прославленный Василий Ус.

В Паншине Разин снова созывает (вероятно, 13 мая) круг и объявляет о своих широких замыслах борьбы против феодально-крепостнического строя за освобождение угнетенных. Делает он это в форме вопроса к участникам обсуждения плана похода: «Любо ль де им всем итти з Дону на Волгу, а с Волги итти в Русь против государевых неприятелей и изменников, чтоб им из Московского государства вывесть изменников бояр и думных людей и в городех воевод и приказных людей?». Правда, Разин и казаки имели в виду не всех бояр и дворян, а «плохих», «недобрых», «изменников». Некоторые из них называются по именам. Это — бояре князь Ю. А. Долгорукий, князь Я. И. Одоевский, думный дьяк Д. М. Башмаков, стрелецкий голова А. С. Матвеев и другие. Их вина в глазах казаков состояла в том, «что де от них к ним на Дон государева жалованья не присылаетца» (т. е. они препятствуют посылке на Дон из Москвы хлеба и всяких припасов). Несомненно, с именами этих же правителей — «изменников» Разин в своей известной речи на паншинском круге — связывал неожиданные смерти и царицы Марии Ильиничны, и ее сыновей — царевичей Алексея и Семена. Но не все бояре выглядели в их глазах «плохими», «изменниками». Разин и казаки на том же круге называли имена «добрых» правителей; это — бояре князья И. А. Воротынский и Г. С. Черкасский. Причина такого отношения проста и бесхитростна: «Как де они (донские казаки. — В. Б.) бывают на Москве в станицах, и их де они («добрые» бояре. — В. Б.) кормят и поят»^[61]. Все эти рассуждения о «плохих» и «хороших» боярах, наивные и незрелые с точки зрения человека XX или даже XIX столетия, вполне естественны для русских людей XVII в. Нет ничего удивительного в их, так сказать, политической слепоте, которую, кстати говоря, проявляли и люди более образованные гораздо позднее и в иной исторической обстановке. Примечательно другое — политическая наивность и крайняя отсталость переплетались в сознании повстанцев и их предводителя с ясным Пониманием того, против чего они собираются выступать, за что (в главном) бороться. Сам Разин в той же речи на круге сказал так: «И им бы де всем (повстанцам. — В. Б.) постоять и изменников из Московского государства вывесть и норным людей дать свободу»^[62]. Таким образом, суть взглядов и стремлений восставших, опутанных царистскими представлениями и иллюзиями, политически крайне неразвитых, состояла в стремлении освободить «чорных людей» (т. е. эксплуатируемые слои населения России) от феодально-крепостнического гнета, добиться для них свободы, т. е. уничтожения зависимого, крепостного состояния. А это затрагивало самую сущность феодальной системы и было направлено против нее в целом, хотя восставшие субъективно этого и не сознавали. Колее того, они и после получения свободы хотели бы оставить политическую власть в руках царя и «хороших» бояр. Характерно, что после того, как круг вынес решение идти «на Волгу на бояр и воевод», Разин, «взяв саблю наголо, говорил им всем, что он на великого государя итти и руки поднять не хочет, путче де ево тою саблею голову отсеките или в воду посадите»^[63].

Стараясь предупредить разрастание разинского движения и локализовать его в пределах Дона, московские власти спешно приказывают воеводам пограничных городов усилить оборону, посылают на помощь Царицыну стрелецкий отряд И. Лопатина (1000 чел.). Организуется разводка, упорядочивается ямская гоньба. По пограничной с Доном черте появляются крепкие заставы, начинается настоящая экономическая блокада Войска Донского. Правительство во все стороны рассылает «милостивые грамоты» — в них власти призывают население к верности царю, охаивают Разина и его дело. С восставшими ведут настоящую идеологическую борьбу, в которую включаются приказные грамотеи и церковные проповедники.

15 мая повстанческое войско (оно выросло до 7 тыс. чел.) вышло на Волгу выше Царицына. Стремительные действия Разина опередили прибытие отряда Лопатина, который еще плыл по реке. Они же предопределили падение Царицына с его относительно небольшим гарнизоном, к тому же в значительной своей части сочувствовавшим, как и царицынские посадские низы, делу повстанцев. Повстанцы осадили город, жители которого подняли восстание, открыли ворота и впустили разинцев. После расправы с воеводой и ненавистными деятелями из числа приказных, торговцев и начальников восставшие поделили между собой их конфискованное имущество. Городские жители избрали представителей власти.