Крестьянский бунт в эпоху Сталина: Коллективизация и культура крестьянского сопротивления

Крестьяне могли занимать на собраниях и достаточно агрессивную позицию, открыто выступая против решений власти. В период первой волны коллективизации, которая пришлась на конец 1929 начало 1930 г., население смело противостояло представителям власти, пытаясь помешать их действиям и сорвать голосование. В некоторых деревнях они попросту голосовали против любых предложений правительства и наотрез отказывались создавать колхозы^{697}. Согласно отчету ОГПУ о проведении собрания в одной из северокавказских деревень, там было принято следующее решение: «В ваш коллектив не пойдем и думать об этом не желаем»^{698}. В крымской деревне собрание, посвященное закрытию церкви, закончилось катастрофическим провалом инициативы: на голосовании против 8 голосов «за» прозвучало 218 «против»^{699}. В Одесском округе крестьяне почти единогласно, за небольшим исключением, отказались включить группу середняков в списки подлежавших раскулачиванию. В ответ на отказ отдавать голоса «за» или «против» председатель собрания объявил, что в таком случае они также будут раскулачены^{700}. В начале 1930 г. жители деревни Новостерово Юрьевского района Александровского округа Ивановской области на всеобщем сходе отменили постановление, согласно которому предполагалось закрыть церковь и превратить ее в склад^{701}. В других случаях крестьяне брали на себя инициативу проведения собраний, посвященных вопросам коллективизации, и продвигали там свои собственные решения, в основном предполагавшие отказ от вступления в колхозы^{702}. Примеры подобных решений, принятых крестьянами из деревень Средней Волги, дают определенное представление о политической сознательности крестьянства. Так, в поселке Мухменово Алексеевского района Бугурусланского округа члены крестьянской общины постановили: «Линию коммунистической партии и власти по отношению к крестьянским хозяйствам с сплошной коллективизацией и тракторизацией — считать неправильной». В селе Н. Пятино Чембаровского района Пензенского округа было принято следующее решение: «Отметить, что проводимые мероприятия Соввласти не в интересах крестьянства, а в частности нашего села, а потому сплошную коллективизацию отклонить». Собрание в деревне Исакла Бугурусланского округа закончилось решением «отложить вступление в колхоз до 1931 г.», а в Петровском районе Оренбургского округа — «от сплош. коллективизации воздержаться ввиду того, что во многих колхозах нет равенства и порядка, а недостаток в жизни ощущается хуже, чем в индивидуальных хозяйствах»^{703}.

Буквально отовсюду поступали сообщения о срыве крестьянами официальных собраний^{704}. В Западной области проведение одного из собраний было прервано криками: «Долой советскую власть!»^{705} На собрании в Бугурусланском районе Средней Волги раздавались крики: «Долой москвичей!.. Долой рабочих!.. Мы и без вас обойдемся!»^{706} Житель деревни Н. Никулино (в том же округе), бывший участник «чапанного восстания»^{707} времен Гражданской войны, требовал от организаторов колхозов официального подтверждения, что они уполномочены проводить собрания. Если же таких документов у них не оказывалось, то собрание однозначно срывалось. Эти примеры показывают успешность использования законных методов в качестве орудия сопротивления. Собрание, проводимое в январе 1930 г. в селе Архангельское Кузнецкого округа на Средней Волге, было закрыто после того, как один из бедняков, по фамилии Сурков, поднялся и сказал: «Вы грабите крестьян и всех кулаков ограбили. Мы при царе жили лучше. Колхозы — это петля. Долой рабство! Да здравствует свобода!» За его речью последовали крики «ура» и возгласы: «Вот так наш Сурков!» Крестьяне заставили партработников, проводивших собрание, выдать Суркову справку о том, что «он выступал правильно», а затем удалились, скандируя: «Долой колхозы!»^{708} Подобные случаи происходили и в других местах. Так, в деревне Александро-Богдановка Волжского округа на Средней Волге несколько собраний были закрыты из-за крестьян-середняков. Во время одного из них женщина стукнула кулаком по столу председателя и закричала: «Пошли к черту со своими колхозами!»^{709} Жительница деревни в Тагайском районе Ульяновского округа на Средней Волге сорвала собрание схожими криками. В этом же районе жители других деревень прибегали к проверенному способу: они били в набат, что приводило к срыву собрания и всеобщему переполоху^{710}. Во многих уголках страны собрания по коллективизации прекращались при криках «Пожар!», «Бейте уполномоченных!» и «Долой Антихриста!»^{711}. В станице Каневской на Кубани злость населения и нежелание идти на компромисс вынудили организатора попросту сдаться. Он сказал пришедшим селянам (используя неформальное обращение на «ты»), что если они не хотят идти в колхозы, то их не заставляют. В ответ раздались возгласы крестьян, что они покидают собрание, и вскоре все разошлись^{712}. Однако в большинстве случаев ни одна из сторон не выказывала желания прийти к «соглашению».