Крестики-нолики

— Плевое дело, — подтвердил Ник. — Первый раз мы чуть-чуть взяли. Конфет килограмма два. Шоколада плиток двенадцать. Пачек десять «Казбека», три бутылки вина… Ирисок полкило.

— Вы что?.. Вы разве вино пьете? — поразился Сергей.

— Да нам сколько раз подносили, — небрежно мотнул головой Ник. — Портвейн и другие всякие. Мне не понравилось. Игу тоже, по-моему…

— Я сиропы больше люблю, а вино — невкусное, — уточнил Иг.

— Так зачем вы вино утащили? — недоумевал Сергей.

— Как зачем? — обиделся Ник. — Вино и папиросы, знаешь, сколько на рынке стоили? Мы когда цены узнавать, стали, обалдели от удивления. Скажи, Иг?

— Дороже, чем в Ташкенте, гораздо. Особенно папиросы, — заверил Иг. — А помнишь, как ты перчатки искал? Артем нам от сеструхи старшей перчатки вязаные уволок. Ник, когда первый раз полез, о гвозди перчатки те разодрал… Новые взамен купить хотел…

— И купил бы, если б не взяли нас тогда, — огрызнулся Ник.

— Как «если бы не взяли»? — переспросил Сергей. — Вас все-таки поймали? Вы же сказали…

— Поймали! Поймали! — напустился на Сергея Ник, словно именно Сергей был в этом виноват. — Собаку-ищейку привезли… Выволокла нас овчарка с теткиного сеновала. Руки назад. Соседи как на последних шакалов смотрят. Тетка ревет не своим голосом…

На полуфразе Ник смолк, прислушался. Кто-то открыл ключом парадную дверь. В коридоре завозились шаги.

Непривычно ласково прокурлыкал голос отца близнецов.

— Сюда, сюда проходи.

Дверь открылась. На пороге, полуоткрыв тонкогубый рот, остановилась, взметнув вверх удивленные брови, смуглая женщина с тревожными, недоверчивыми глазами. Позади, недоумевая, топтался бывший танкист.

Первую ломкую паузу прервал Сергей. Выдавил из себя севшим от страха голосом:

— Здравствуйте.

Вторя Сергею, едва слышно поздоровалась и Медуница.

Смуглая женщина и отец близнецов молча кивнули в ответ.

— Это что же… все твои… ваши? — крякающим голосом спросила женщина, оглядывая ребят.

— Да нет, — замялся директор ремесленного училища, и шрамы-рубцы на его лице медленно задвигались, наливаясь непрошеным стыдом. — Мои вот эти… Николай и Игорь… Вы за брюками не поехали, значит?

— Мы, понимаешь, сегодня хотели обязательно, — дрожащим голосом начал Иг.

Но отец не дал ему договорить.

— Ладно… Потом разберемся. Чай-то у вас хоть горячий?

— Угу, — потупил голову Иг.

— Может, вы нас с Галей чайком угостите? — стремясь поскорей разрядить неловкость ситуации, шагнул в комнату отец близнецов. — Проходи, Галина, садись… Ребятки, поухаживайте за гостьей. А я пока с вашими друзьями познакомлюсь.

Делая вид, что не замечает, как демонстративно не смотрит на тонкогубую женщину Ник, бывший танкист подошел к Медунице, протянул руку.

— Меня зовут Арсен Иванович. А тебя как величать прикажешь?

— Елена…

Девчонка так неотвратимо-пристально смотрела на Арсена Ивановича, что тот не устоял перед магией ее серых немигающих глаз и, будто устыдившись чего-то, невольно отвел взгляд, но, взглянув на подругу, разом преобразился, заговорил нарочито громко:

— Вы меня не бойтесь, ребята. Я на лицо страшный, а на самом деле веселый. Правда, Галя? — обратился отец близнецов к женщине, которая присела на край стула и, украдкой приглядываясь к братьям, заметно мрачнела.

— Что? — не услышав вопроса, вскочила со стула женщина, прижав к груди сумочку.

Снова продернулась колючая пауза, на протяжении коей смуглянка с нарастающим беспокойством бестолково теребила сумочку чуть искривленными пальцами.

— Что же это я, — заулыбался отец близнецов. — Ребята, это вот Галина, — Арсен Иванович замялся, но, вспомнив, быстро добавил: — Мухамедовна.

— Мухамеддиновна, — поправила его женщина крякающим голосом.

— Да-да, — смутился отец близнецов, — Галина Мухамеддииовна… Прошу любить и жаловать…

— Пап, у нас билеты на «Мстителя из Эльдорадо» в «Красный луч», — к всеобщему удивлению бойко выпалил Иг. — Можно, мы пойдем?.. А то опоздаем. Картина мировецкая, говорят. А брюки завтра привезем.

— Если мировецкая, бегите, — развел руками Арсен Иванович. — Как считаешь, Галина Мухамеддиновна?

— Да-да, — поспешно согласилась смуглянка. — Конечно, надо.

Как только четверка оказалась во дворе, недоумевающий Сергей обратился к Игу:

— У тебя правда билеты на «Мстителя из Эльдорадо» есть?

— Есть! — ощетинившись, отрубил Иг. — Или дома не разрешат?

— Почему не разрешат? — обиделся Сергей.

Выручила Сергея Елена, спросившая у Ника:

— А эта женщина вам сродственница?

— Никогда в жизни я ее не видел, — сквозь зубы выцедил Ник.

— Глаза отчего вспугнутые у нее? — раздумчиво вымолвила Медуница.

Дожевывая на ходу бублик, к ребятам подбежал Шашапал. Еще издали быстро заговорил:

— Бабушка записку написала, что уехала к Маре Григорьевне за переводом Верлена. Это значит, надолго. Я молоко кипятить начал — есть очень захотелось, и упустил. Убежало оно. Тут, как назло, сосед заявился… в общем, вот… А вы уже ко мне шли?

— Все пойдем в «Красный луч» на «Мстителя из Эльдорадо»! — раздувая ноздри, с деланной небрежностью провозгласил Иг.

— Ты что? — растерялся Шашапал. — Хват сказал, что вчера спекулянты по пятнадцать рублей с билета рвали.