Крестная мать - 2

— Да нас ничего не интересует, Людмила, — перебил ее Махмуд. — Вы напрасно думаете, что мы вас посылаем на какое-то задание. Что за фантазии? Зачем? Вы что, детективов начитались? Выбросьте это из головы, не играйте в шпионов-разведчиков. Это смешно. Сходите, сделайте то, о чем мы вас просим… И на этом простимся. Никакие разведданные узнавать не нужно — обычный очерк или репортаж, что у вас получится. Просто интервью с командиром части. Поговорите с ним, скажите, что любите летчиков, сами когда-то мечтали о небе, но вот не повезло, родились женщиной… Это действует, уверяю вас! И все — вы свободны, как ветер в наших горах.

Люся докурила сигарету, решительно поднялась.

— Ладно, мальчики. Я поняла. За разгульную и сладкую жизнь, пусть и кратковременную, нужно платить. Вы меня подловили. Дура я, поверила… Но я все сделаю, ладно. А потом — знать вас не желаю, шантажистов. Мне с мужиками, какие трахаются со мной да еще исподтишка и мою голую задницу снимают, не по пути. Это подло. Я таких мужиков презираю. Вы не мужики, вы самые последние проходимцы!..

Она взбадривала себя этой руганью, а для Саламбека с Махмудом слова Вобликовой звучали как музыка. Русская журналистка была у них на крючке.

И все же Саламбек предупредил:

— Людмила, если ты задумала нас обхитрить… Смотри, везде найдем. Мы тебя ни о чем особенном не просим.

Люся смерила его презрительным взглядом.

— Ха-ха-ха… Испугался, да, Саламбек? Вас столько мужиков, а я одна, и ты меня еще и пугаешь. До свидания, господа. Провожать меня не надо, я не из трусливых. Дня через три-четыре я дам знать о себе, схожу на аэродром. Но потом — чтобы вашего духу возле меня не было! Я уважаю только настоящих мужчин. Настоящих!

Она подхватила свою сумочку, висящую на спинке стула, резко повернувшись, пошла из комнаты. Саламбек было поднялся ей вслед, но Люся бросила через плечо:

— Я же сказала…

Через минуту хлопнула внизу дверь, каблучки сердито застучали по ночному асфальту.

— Не играла она, как вы думаете, товарищ капитан? — спросил Имранова Саламбек.

— Нет, не думаю. — Махмуд в задумчивости покачал головой. — Не похоже. Отвечала и возмущалась вполне искренне. Бесилась, да. Но стучать на нас вряд ли пойдет. Испачкалась, для самой опасно. Тем не менее мы с Вахидом сейчас же уходим. И ты, Саламбек. Оставь кого-нибудь из «грузчиков» здесь… Кто ничего не знает?

Саламбек назвал имя одного из своих людей.

— Ну вот, пусть тут дневалит. Даже если его и возьмут, он ничего сказать не сможет.

— Понял, товарищ капитан.

— Поживем пока в разных гостиницах, посмотрим…

— Залимхан квартиру снял на окраине города, — сказал Саламбек. — Там совершенно безопасно. Надо туда поехать.

— Хорошо, поехали. Рисковать не будем. Людмила может и сейчас в милицию или госбезопасность обратиться. Подождем. Если все будет нормально, завтра ночью надо на аэродром идти. Смотреть будем.

Они поодиночке вышли из спящего дома Анны Никитичны и растворились в полумраке плохо освещенной улицы — несколько осторожных, незаметных фигур…

На аэродром пошли вчетвером: Махмуд, Саламбек, Вахид и Залимхан. Договорились заранее, что у каждого будет свой сектор наблюдения, точнее, капонир, стоянка самолета. Саламбек нарисовал схему, и Махмуд распределил точки. Он и Вахид выбрали ближайший к ограде капонир. Именно здесь вероятнее всего можно захватить самолет. Но Саламбеку с Залимханом он дал еще по точке — как дублирующие, на всякий случай, картина должна быть наиболее объективной. К тому же ближайший к ограде самолет мог в тот день, точнее, в ту ночь не полететь…

Прошли тесной улочкой из частных домов, в которых большей частью окна уже не светились. Ночь была тихая, безлунная — в самый раз! Главное — не привлечь к себе внимания, не возбудить подозрений у тех, кто еще бодрствует. Играла где-то музыка, звучали голоса — гуляла молодежь, у этих ночь — самый разгар жизни.

Но все обошлось благополучно, если не считать двух-трех собак, на чистом русском облаявших непрошеных гостей-диверсантов, — порядок есть порядок, ночью надо спать, а не шастать по улицам, и тут эти ночные сторожа были правы. Но собаки, как известно, существа безвредные, в КГБ — ФСБ стучать не побегут: побрехали, работу выполнили, да и успокоились.

Еще издали наши герои слышали рев реактивных двигателей — значит, сегодня ночные полеты, им повезло. Разведка будет осуществляться в условиях, максимально приближенных к ночи захвата. Это хорошо. Сегодня можно будет до секунд высчитать время, необходимое для проведения операции, а это очень важно. В таком деле все решают именно секунды.

Они миновали братскую могилу, овраг, углубились в сосняк. Дыхание большого военного аэродрома ощущалось совсем рядом.

Махмуд сделал знак остановиться. Все сгрудились вокруг него, слушали. Имранов говорил почти в полный голос, когда рев турбин нарастал, самолет уходил в ночное небо, и переходил на шепот, когда гром самолетного двигателя стихал.