Крестная мать - 2

— Внимательно наблюдайте за тем, что происходит у капонира и на стоянке самолета, — инструктировал он. — Не упускайте ни одной мелочи. Вам кажется, что это мелочь, а мне все важно знать: сколько человек может быть у каждой машины, какой бортовой номер самолета, в каком порядке они взлетают и возвращаются. Самое главное — мне важно знать позывной пилота и его личный номер…

Группа рассыпалась в сосняке. Встретятся они, когда едва начнет светать.

Махмуд и Вахид заняли свой НП. Да, Саламбек оказался прав: это самое удобное место для нападения — до самолета рукой подать, нужно будет пробежать метров двести по открытому полю, которое у капонира хорошо освещено прожектором. Горят лампы и на столбах вдоль забора, свет их слабый, тусклый. Но фигуры бегущих по полю людей будут видны издалека. Значит, часть пути лучше преодолеть ползком, незаметно, а вскакивать и бежать к самолету надо в самый последний момент. Да, именно так, секунды могут решить как успех операции, так и ее провал. Махмуд и Вахид были опытными офицерами, хорошо знали жизнь военного аэродрома и понимали, что к чему. Захват самолета для летчика и «технарей» должен быть совершенно неожиданным и именно в тот, последний момент, когда пилоту останется лишь подняться по лесенке в кабину и выруливать на рулежные дорожки. И это еще не все: вырулить и получить разрешение на взлет можно, лишь зная код переговоров с РП, руководителем полетов. И тут все будет опять-таки зависеть от того, скажет или не скажет захваченный летчик позывной и личный номер, испугается ли приставленного к виску пистолета. Если испугается, если решит, что жизнь его дороже этого самого позывного, — успех задуманного наполовину обеспечен. Во всяком случае, можно будет спокойно взлететь. Если нет — Махмуду придется на свой страх и риск выруливать на ВПП, рваться в небо напролом. И тут все будут решать секунды и реакция руководителя полетов: как он оценит ситуацию, отдаст ли приказ заблокировать полосу грузовиком или прикажет кому-либо из выруливших на нее летчиков задержаться, подставить борт, помешать тем, кто захватил боевую машину. И на самый худой случай, когда он уже будет в небе, за ним могут ринуться два истребителя-перехватчика, которые дежурят на аэродроме круглосуточно…

Махмуд видел в бинокль, как развивались события у капонира, которому они дали номер 1. Там развивался до боли знакомый сюжет: группа офицеров стояла возле Су-25. Летчик был в центре, уже экипированный для полета. Он, конечно, ждал своей очереди на взлет, разрешения с командного пункта. Скоро, совсем скоро он поднимется в кабину, сядет в кресло, пристегнется, подключит шлемофон к рации, скажет: «Я — Быстрый-69. К полету готов. Разрешите рулежку». — «Разрешаю», — ответит ему руководитель полетов. И «Быстрый-69» положит руку на маленькие черные рукоятки — РУД, ручки управления двигателями, подаст их чуть вперед, сняв ноги с педалей тормозов, и «сухой» покатит по серой узкой бетонке вперед, к гладкой и прямой, как стрела, ВПП…

Махмуд уже видел, физически ощущал себя в пилотском кресле, на месте «Быстрого». В ту, будущую ночь захвата он поднимется по лесенке в кабину штурмовика, сядет в кресло, подключит шлемофон к рации… поднимется в это черное беззвездное небо. Поднимется, конечно, в последний раз, чтобы уже не вернуться в эту жизнь. Но он добровольно, сознательно уходит из нее — лишь бы жила его любимая и многострадальная Ичкерия, лишь бы она была свободна и независима. А значит — счастлива!

За это можно умереть.

На следующее утро, а оно было безоблачным, солнечным, на аэродром явилась Люся Вобликова.

На КПП ее остановил строгий сержант с красной повязкой на рукаве, попросил предъявить документы, спросил, куда и зачем она идет.

— Мне нужно к командиру части, — отвечала Люся. — Или его заместителю. Мне нужно взять у него интервью.

Сержант взялся за телефон, велев Люсе подождать.

— Товарищ полковник! Докладывает старший сержант Костомаров, дежурный по КПП. Здесь к вам пришла журналистка. Да, хочет вас видеть… Хорошо, передаю. — И сержант подал в окошко телефонную трубку.

— Слушаю вас, — сказала Люся.

— Это я вас слушаю. — Голос в трубке несколько насмешливый, но вежливый. — Командир части полковник Некрасин Вадим Геннадьевич у аппарата.

— Вадим Геннадьевич, я бы хотела с вами повидаться, можно? Моя фамилия Вобликова, газета «Русь непобедимая».

— По какому вопросу?

— У меня задание от редакции — написать о лучших ваших летчиках. Можно об одном, как вы разрешите. Мне желательно побывать на ночных полетах…

— Вы опоздали: как раз сегодня ночью эти полеты мы и провели.

— Ничего страшного, вы же не в последний раз летали.

— Да, разумеется. Хорошо, ждите там, на КПП, за вами придет офицер, проводит вас.

— Я поняла! — радостно сказала Люся. — Спасибо. До встречи, Вадим Геннадьевич.

— До встречи! — Вежливый голос командира прозвучал чуточку насмешливо…