Крестная сила, Нечистая сила

После Николая, мирликийского чудотворца, из сонма святых греческой церкви едва ли найдется в русском царстве имя более известное, как имя святого великомученика и Победоносца Георгия, и притом чтимое с самых первых времен распространения христианства. Вторая после Ильинской церковь построена была в Киеве на городских воротах во имя этого святого, и когда она была возобновлена, понадобилось установление нового, второго в году, празднества в честь Георгия (в греческой церкви этот праздник неизвестен). Кроме того, что в великокняжеских семьях имя это было излюбленным, день нового чествования в народной жизни, при крепостной неволе, получил экономическое и политическое значение. Особенно знаменательно оно было на лесном севере России, где самое имя святого, по требованию законов наречения и слуха, изменилось сначала в Гюргия, Юргия, Юрья в письменных актах, и в Егорья - в живом языке, на устах всего простонародья Для крестьянства, сидящего на земле и от нее во всем зависящего, новый осенний (23 ноября) Юрьев день до конца XVI века был тем заветным днем, когда для рабочих кончались сроки

наймов, и всякий черносошный человек, на всем пространстве русской земли, делался свободным с правом перехода к любому землевладельцу. Это право перехода, по всему вероятию, составляет заслугу того князя (Георгия Владимировича), который пал первою жертвою на р. Сити в битве с татарами, но успел положить начало русскому заселению на лесном севере и обеспечить его крепкою защитою в виде городов (Влади' мира. Нижнего, двух Юрьевых и проч ). Народная память окружила имя этого князя исключительным почетом. На притонах верхней Волги, по Мологе и Сити, оберегались курганы как следы его вооруженных усилий отстоять от басурманов родную землю, на притоне Средней Волги чествуют молебствиями то озеро, которое скрыло провалившийся город с церквями, жителями и князем в виду наступавших татарских полчищ. Для увековечения памяти князя потребовались легенды, сам он олицетворен в богатыря, подвиги его приравнены к чудесам, самое имя его смешали с именем победоносца "Егория, света, храбра, у которого по локоть руки в красной замше, по колено ноги в чистом серебре, а во лбу-то солнце, в тылу месяц, по косицам звезды перехожие"*. Когда ветры буйные разметали насыпь с глубокого погреба, куда замуравлен был богатырь, выходил он на святую Русь, увидать света белого, солнца красного, и отправился вымещать обиды, нанесенные ему и отцу его в городе Чернигове царищемкудрянищем. На пути наталкивается богатырь на разные неодолимые препятствия: то стоят крутые высокие горы, перед которыми ни беговому, ни удалому молодцу проезда нет, то течет река огненная от земли и

* Былина эта известна всему лесному северу, и пишущему эти строки удалось записать одну из таковых на берегах Белого моря.

до самого неба. Богатырь святорусский Егорий знал, что все эти препятствия встали не по Божьему велению, а по вражьему попущению, и могучим словом разрушал препоны: "Полно вам, горы, полно тебе, река, врагу веровать, веруйте вы в Господа Распятого", - и становились горы и реки по-старому и прежнему, и шел богатырь все дальше и достиг своей цели.

Внушительно в данном случае именно то обстоятельство, что из святого греческой церкви русский народ сделал нового, своего, приписавши ему такие деяния, о которых вовсе не упоминают византийские минеи. Если Егорий и ездит всегда на серой лошади с копьем в руках и пронзает им зеленого дракона (изображение, издревле вошедшее в употребление как герб Московского царства), то тем же копьем, по русским легендам, он поразил и того волка, который выбежал ему навстречу и вцепился зубами в ногу его белого коня. Раненый волк заговорил человеческим голосом: "За что ты меня бьешь, коли я есть хочу"" "Хочешь ты есть, спроси у меня. Вон возьми ту лошадь, ее хватит тебе на два дня"*. Легенда эта укрепляет в народе верование, что всякая скотина, зарезанная волком или задавленная и унесенная медведем, обречена им как жертва Егорием - ведомым начальником и повелителем всех лесных зверей. Эта же легенда свидетельствует, что Егорий умеет говорить со зверями людским языком, что он если обречет на съедение корову, овцу или лошадь, то всегда сделает так, что человек этого не увидит, и обреченная сама идет навстречу врагу и беззащитная останавливается перед ним как бы в

* Ходит еще в народе сказка о портном и волке, свидетельствующая также о беспрекословном повиновении всех лесных и полевых зверей святому Георгию

столбняке*. Оправдывая святого тем, что он отдает диким зверям тех животных, которые оказались бы вредными для человека, народ все-таки признает его покровителем домашнего скота, охранителем пасущихся стад, строго следящим за пастухами и наказующим беспечных из них и нечестных при исполнении обязательств, принятых перед деревенским миром.