Крестные братья

Опасения Кокурина насчет слишком ярких следов подтвердились уже через четыре часа, когда он, получив заключение экспертизы, вместе с Малининым направлялся в кабинет Каретина. Согласно экспертизе, оставленные на «вальтере» следы принадлежали дважды судимому Олегу Игнатьевичу Перевалову по кличке Рыба.

— Да, — только и сказал Каретин, выслушав доклад Кокурина, — теперь надо еще выяснять, кто эту Рыбу заставил так шевелить плавниками… Хорошо, если сам Леня…

— Посмотрим, — невесело произнес Малинин.

— Хорошо было бы, — насмешливо взглянул на него начальник. — А что с седым?

— Пока ничего интересного, — ответил Кокурин. — Некто Иван Силантьевич Малахов, товаровед фирмы «Светлана», специализирующейся на торговле женской косметикой, бельем и обувью… У нас не проходил… Сорок шесть лет, женат, имеет двух дочерей, живет на шоссе Энтузиастов…

— А личность убитого?

— Пока не установили, Евгений Борисович, — покачал головой Малинин.

— Итак, — подвел итоги Каретин, — что мы имеем? А имеем мы на сегодня следующее! Магнитофон убитой Загладиной, на котором обнаружены пальцы Лени Крошки. И магнитофон этот был обнаружен на квартире Кротова, который подвозил эту самую Загладину вместе с Бестужевым к ней домой… Арестованный нами Кротов успевает-таки поставить в известность своих хозяев о проколе, и мы тут же на квартире проколовшегося находим труп пока нам неизвестного молодого человека. И вполне можем предположить, что этот молодой человек вместе с так явно засветившимся Переваловым явился на квартиру Лени с приказом избавиться от важного свидетеля… Так? Наверное, так! Но Леня каким-то образом выигрывает эту партию и исчезает… То есть у меня уже есть основания говорить с прокуратурой по поводу Бестужева, поскольку у него есть не только защитники, но и враги, которым хочется побыстрее навесить ему срок… Ну а вас, мои верные воины, я благодарю за службу и надеюсь, что вы знаете, чем вам надо заниматься… Я не ошибаюсь?

— Нет, — покачал головой Малинин, — не ошибаетесь…

— Тогда я был счастлив вас видеть! — улыбнулся Каретин.

Глава 10

— Насколько я понимаю, — весело сказал Смоленский, присаживаясь к столу, — процесс пошел и прокуратура больше не требует немедленной передачи Володиного дела в суд! Говорил я тебе, что его подставили!

Игорь Аркадьевич налил рюмку коньяка и с удовольствием выпил.

Кесарев не отвечал. Да и что отвечать? Что Володя не мог убить эту девку намеренно? Он и сам это прекрасно знал. Но в их деле знать мало. Надо доказать. И только тогда разбираться.

Да и не только брат волновал его сейчас. После поездки в Италию и гибели Селиванова он все чаще и чаще задумывался о Смоленском. Почему тот ни разу больше не заикнулся о Ветрове?

Ну не мог же этот опер не заинтересоваться таким совпадением, как нахождение в одно и то же время в Неаполе двух бывших приятелей по зоне? Конечно, не мог! Но Смоленский пока об этом молчал. Почему? Не знал? Возможно! Не хотел говорить? Может быть, и так. Ведь умнейший Игорь Аркадьевич не мог не понимать, что теперь Кесарев представляет для него угрозу. Работать с человеком, которого взяли под колпак спецслужбы? Это был бы крах…

Слишком дорогой ценой досталась Смоленскому власть над картелем, чтобы так рисковать! Даже временный уход Кесарева от дел не гарантирует Смоленскому спокойствия за свое будущее. А раз так, то Смоленский просто обязан позаботиться о собственной безопасности. То есть, другими словами, отделаться от него, Кесарева. И как можно скорее… Как? Это уже не важно. Для изощренного ума Смоленского, свалившего самого Хана, подобная мелочь не представит никакой трудности.

Все чаще и чаще в своих размышлениях Кесарев склонялся к мысли откровенно поговорить со Смоленским. И в конце концов решился.

Он выпил свой коньяк и закурил. Несколько раз глубоко затянувшись, сказал:

— То, что прокуратура не требует суда, еще не говорит о том, что Володьку подставил Крест…

— Да кто же еще, Толя? — удивленно взглянул на него Смоленский, умело скрывая свое раздражение этим миндальничанием. — Больше некому! Да и потом, — прищурился он, — какая в принципе разница, виноват он или нет? Рано или поздно нам все равно придется идти с ним на разборку! Ты же сам говорил, что Палевый ждет не дождется того часа, когда ты дашь ему «добро»! Так отдай ему Креста! Все равно он нам покоя не даст! Или я ошибаюсь?

— Нет, Игорь, не ошибаешься, — спокойно ответил Кесарев. — И обещаю тебе, что мы займемся Крестом, но сначала давай поговорим вот о чем…

Было в тоне Кесарева нечто, что заставило Смоленского внимательно посмотреть на компаньона. «Может, узнал о канале? — сразу же мелькнула страшная догадка. — Тогда все! Конец!»

— Скажи мне, Игорь, — продолжал тем временем Кесарев, от которого не укрылось некоторое смущение Смоленского, — а чем сейчас занимается Ветров?

Смоленский, у которого при этих словах отлегло от сердца, сразу же все понял. Что ж, это было не самое страшное…

— Работает, — пожал плечами, — что же ему делать?