Крестные братья

— Первой картиной, перевалившей рубеж в сто миллионов старых франков, — с нескрываемой иронией глядя на почувствовавшего под ногами твердую почву француза, улыбалась Наташа, — стал у Гогена «Натюрморт с яблоками», купленный греческим судовладельцем Гунландрисом за сто четыре миллиона…

— Представляю, — воскликнул пораженный торговец «сникерсами», — в какой роскоши жил этот Гоген!

— Нет, — покачала головой Наташа, — вы даже не можете себе этого представить…

— Да что вы говорите! — искренне изумился француз.

— Я говорю правду, мсье Николя.

— Особенно если добавить, — улыбнулся, вступая в разговор, Ветров, — что после «Натюрморта с яблоками» в Лондоне была продана в пятьдесят девятом году его «Ты ждешь письма?» за сто три-дцать тысяч фунтов стерлингов, что составляло тогда около ста восьмидесяти миллионов старых франков.

— Да что вы говорите! — снова воскликнул непробиваемый мсье.

— Я говорю правду, мсье, — сказал Ветров, — а заодно прошу прощения, что позволил себе вмешаться в вашу беседу…

— Ничего страшного! — запротестовал француз, увидевший в Ветрове не только спасителя, но и напарника, ибо его интерес к девушкам шел намного дальше таинственного Ван Гога. — И если дамы не против, я прошу вас присоединиться к нам!

Дамы были не против.

Ветров не заставил себя просить дважды. Впереди как-никак две недели, их надо чем-то занять. И эта Наташа стала бы достойной наградой за нерво-трепку последних лет. А если она еще и из Москвы…

— Меня зовут Валентин, — по-русски представился он.

— Наташа.

— Лена, — улыбнулась ее подруга.

— Николя! — протянул оказавшуюся довольно крепкой руку француз. — Вы тоже из России?

— Да, — снова перешел на французский Ветров, — имею такое счастье.

— Раз уж нас свела судьба на этом острове, название которого я до сих пор не могу выговорить, — продолжал француз, — предлагаю отметить наше знакомство шампанским! Как?

— Я согласен, — улыбнулся Ветров.

— Мы тоже! — ответила Лена.

Отмечали знакомство двумя «Вдовами Клико».

— Встречи с женщинами, — ораторствовал мсье Николя, — не только приятны, но и непредсказуемы, ибо никто не знает, чем они могут закончиться! Ну а знакомство с такими очаровательными девушками, как Натали и Элен, приятно вдвойне. Красота — всегда праздник! И я думаю, — он обратился к Ветрову, — мсье Валентин поддержит мой тост. За красоту!..

— Которая, возможно, спасет мир! — поднял свой бокал Ветров, совсем не будучи уверен в том, что Николя знает, кому принадлежат эти слова.

И тот не замедлил подтвердить его предположение:

— Это вы здорово заметили, мсье Валентин! Просто здорово!

— С помощью классика, — негромко проговорила Наташа, одарив Ветрова ироничным взглядом своих потрясающих голубых глаз.

«Какими же должны быть эти глаза на море?» — подумал Ветров. Вслух же заметил:

— Что делать? На то они и классики, чтобы к ним обращаться. И Достоевский среди них далеко не последний…

Поскольку этот небольшой диалог велся уже по-русски, Николя обеспокоенно спросил, переводя взгляд с Ветрова на Наташу:

— Я что-нибудь не так сказал?

— Нет-нет, дорогой мсье Николя! — поспешил успокоить француза Ветров. — Все так! И мы с удовольствием выпьем за красоту, которой в мире, к сожалению, становится все меньше.

— И которая от этого, — грустно добавила Наташа, — становится только дороже. И… желаннее…

Когда с «вдовами» было покончено и отдана дань приличию, Наташа сказала:

— Мы благодарим вас за великолепное утро, господа, но вынуждены откланяться. Нам надо отдохнуть и привести себя в порядок. До свидания!

Ветров молча поклонился.

— А мы можем на него рассчитывать? — несколько неуверенно спросил Николя, глядя почему-то на Лену, которая, как ему показалось, более благосклонно отнеслась к его ухаживаниям.

— Ну а почему же нет? — рассмеялась Лена. — Давайте встретимся около этого кафе часов в шесть. Да, Наташа?

— В шесть так в шесть, — равнодушно кивнула та.

В кафе было всего несколько мужчин. Но все они дружно проводили восхищенными взглядами подруг.

— Если мне удастся победить в этом заезде, — наконец нарушил затянувшееся молчание фран-цуз, — я выставлю вам, дорогой мсье Валентин, ящик лучшего французского шампанского.

— Остается только надеяться на это, — улыбнулся тот, протягивая Николя руку. — До вечера.

— Вы уже уходите? — удивился француз.

— Да.

— А я хочу выпить кофе… Может, присоединитесь? Выработаем общую тактику. Ведь вы, наверное, тоже не прочь поставить какой-нибудь залог? Или я ошибаюсь?

— Не знаю, Николя… — пожал плечами Ветров.

Ошарашенный таким ответом Ветрова, весь вид которого говорил о том, что он не блефует, француз только махнул рукой.

— До вечера.

Ветров не лукавил. Просто хорошо знал по соб-ственному опыту, что в таких романах хороши только их начала.

Но когда Наташа не пришла на свидание, ему стало почему-то неприятно. В глубине души он ждал встречи с Наташей.