Крестный отец

Лука присел за стойку, а Бруно Татталья зашел на место бармена. От напитков Лука отказался и закурил сигарету. Не исключено, что на встречу придет не сам Турок, а кто-то еще. Однако из тени в дальнем конце зала появился именно Солоццо.

Он пожал Луке руку и присел на соседний стул. Татталья поставил перед Турком стакан, тот благодарно кивнул.

– Знаешь, кто я? – спросил Солоццо.

Лука кивнул и мрачно усмехнулся. Вот крыса и высунулась из норы. Разобраться с этим позором сицилийского рода будет одно удовольствие.

– Знаешь, что я собираюсь тебе предложить? – спросил Солоццо.

Лука мотнул головой.

– Я планирую большой бизнес. Тем, кто будет им рулить, он принесет миллионы. За первую поставку я гарантирую тебе пятьдесят тысяч. Речь о наркотиках. Очень скоро они станут крупной темой.

– А почему ты обращаешься ко мне? Хочешь, чтобы я поговорил с доном?

– Я уже говорил с твоим доном, – проворчал Солоццо. – Он не хочет в это влезать. Ничего страшного, сам справлюсь. Но мне нужен кто-то сильный, чтобы обеспечивать безопасность. Насколько я понял, ты недоволен своим положением в Семье и не прочь переметнуться.

– Если предложение меня заинтересует, – неопределенно ответил Лука.

Солоццо все это время внимательно наблюдал за собеседником и, видимо, принял решение.

– Обдумай мои слова, а через пару дней поговорим снова.

С этими словами он протянул руку, но Лука полез за сигаретой и сделал вид, будто не заметил. В руке Бруно Таттальи откуда ни возьмись возникла зажигалка, он чиркнул ей и поднес к кончику сигареты. А затем произошло странное: Бруно уронил зажигалку на стойку и крепко схватил Луку за правое запястье.

Лука среагировал мгновенно. Соскользнув со стула, он попытался вывернуться, однако Солоццо успел схватить его за левую руку. Лука все равно справился бы с обоими, если б из темноты сзади не появился третий и не накинул ему на шею шелковую удавку. Луке стало нечем дышать. Его лицо посинело; вместе с воздухом уходили и силы. Теперь Татталья с Солоццо держали его легко, будто дети в хороводе, а убийца все туже затягивал шнур. Под ногами стало мокро и скользко – это расслабились мышцы, и организм Луки выпустил из себя все содержимое. Наконец иссякли последние силы, колени подкосились, тело обмякло. Солоццо и Татталья отпустили Луку, и только убийца подался вниз вслед за жертвой. Он дернул сильнее – шнур впился в кожу шеи и исчез в складках. Глаза Луки выпучились как будто от удивления; ничего человеческого, кроме этого изумленного выражения, в его лице не осталось. Лука Брази был мертв.

– Его не должны найти, – сказал Солоццо, прежде чем скрыться в темноте. – По крайней мере, не сразу.

Глава 8

День после покушения выдался для Семьи хлопотным. Майкл сидел на телефоне и передавал Санни донесения. Том Хейген искал посредника для переговоров, который удовлетворил бы обе стороны. Сам Турок затаился: вероятно, знал, что бойцы Клеменцы и Тессио прочесывают город, вынюхивая его. Ни он, ни верхушка семьи Татталья свои убежища не покидали. Санни это предвидел – естественная предосторожность, которую следовало ожидать от противника.

Пока Клеменца решал вопрос с Поли Гатто, Тессио было поручено разыскать Луку Брази. С вечера накануне покушения тот дома не появлялся – плохой знак. Однако в то, что Брази переметнулся или что его застали врасплох, Санни не верил.

Мама Корлеоне гостила в городе у друзей Семьи, поближе к больнице. Конни была с ней, чтобы тоже навещать отца. Карло Рицци, ее муж, предлагал свои услуги, но ему велели заниматься делом, куда его пристроил дон – прибыльной букмекерской конторой в итальянском районе Манхэттена.

Фредди так и сидел на успокоительных в своей комнате в родительском доме. Когда Санни с Майклом проведывали брата, то были поражены его болезненной бледностью.

– Кошмар, – сказал Санни, закрывая за собой дверь. – Словно это его подстрелили, а не отца.

Майкл пожал плечами. Он уже сталкивался с таким на войне, но не ожидал увидеть в подобном состоянии Фредди. В детстве тот был самым стойким из братьев. Он же рос и самым послушным сыном в семье, однако каждый знал, что дон совершенно не рассматривает Фредо в качестве наследника. Ему недоставало остроты ума, что еще более усугублялось мягкотелостью.

Ближе к вечеру из Голливуда позвонил Джонни Фонтейн. Майкл передал трубку Санни.

– Нет, Джонни, не надо прилетать. Старик пока плох, да и ты репутацию подмочишь. Отцу это не понравилось бы. Погоди, он поправится, мы перевезем его домой, тогда и приезжай… Ладно, передам ему привет.

Санни положил трубку и повернулся к Майклу.

– Надо сказать папе, что Джонни хотел прилететь к нему из Калифорнии. Он обрадуется.

Поздно вечером один из людей Клеменцы подозвал Майкла к обычному городскому телефону на кухне. Звонила Кей.

– Как твой отец? – спросила она.

Голос у нее был какой-то неестественный, напряженный. Очевидно, ей никак не удавалось взять в толк, что дон Корлеоне и вправду гангстер, как о нем пишут в газетах.

– Он поправится.

– Можно я пойду проведать его с тобой?