Крестный отец

— Прости меня, Сонни, но я хочу тебе сказать то, что сказал бы в такой ситуации твой отец: не торопись с выводами. Я не могу поверить, что Клеменца нас предал.

— Спасибо, — сказал Сонни. — Я тоже так думаю, но в то же время надо соблюдать осторожность. Верно?

— Верно, — ответил Тессио.

— И еще, — сказал Сонни. — Мой младший брат Майк учится в Нью-Хэмпширском колледже, в Ганновере. Позаботься о том, чтобы несколько надежных людей из Бостона поехали туда и привезли его. Пусть посидит здесь, пока все не утихнет. Я позвоню ему и скажу, чтобы ждал их.

— О'кэй, — сказал Тессио. — Как только улажу все дела, приду в дом твоего отца. Моих парней ты ведь знаешь, верно?

— Да, — ответил Сонни. Он повесил трубку. Потом подошел к маленькому настенному сейфу и открыл его. Оттуда он вытащил записную книжку в синем переплете, открыл ее и разыскал нужную запись: «Рэй Фаррел, 5000 долларов в канун Рождества», затем шел номер телефона. Сонни позвонил по этому телефону и спросил:

— Фаррел?

На другом конце провода ответили:

— Да.

Сонни сказал:

— Говорит Сантино Корлеоне. Я хочу, чтобы ты оказал мне услугу, и я хочу, чтобы ты сделал это немедленно. Даю тебе два телефонных номера, а ты сообщи мне содержание всех бесед, которые велись по этим номерам на протяжении последних трех месяцев.

Он дал Фаррелу номера домашних телефонов Пауло Гатто и Клеменца.

— Это очень важно, — добавил он. — Сделай все до полуночи и у тебя будет веселый праздник.

Он снова позвонил Луке Брази. В ответ неслись протяжные гудки. Сонни начал было беспокоиться, но потом решил отбросить все сомнения. Знай Лука, что случилось, он тут же бы явился сюда. Сонни откинулся на спинку вращающегося кресла. Через час в доме будет полно народу, и ему придется отдавать распоряжения. Только теперь он понял, насколько все серьезно. Это первое испытание силы и могущества семейства Корлеоне за последние десять лет. Нет никаких сомнений, что за всем этим стоит Солоццо, но он никогда не осмелился бы обрушить такой удар, не заручившись поддержкой по меньшей мере одного из пяти больших семейств Нью-Йорка. Наверное его поддерживает семейство Татаглия. Это означает либо войну, в которую будут вовлечены все силы, либо немедленное соглашение на условиях, продиктованных Солоццо. Сонни печально усмехнулся. Хитрый Турок все отлично запланировал, но ему не повезло. Старик жив, и это означает войну. А с Лукой Брази и деньгами семьи Корлеоне результат может быть только один. И снова беспокойная мысль: где Лука Брази?

3

В машине вместе с Хагеном и водителем было четыре человека. Хагена посадили на заднее сиденье между теми двумя верзилами, что подошли к нему сзади. Солоццо сидел спереди. Человек, сидевший справа от Хагена, натянул ему на глаза шляпу, так что Хаген не мог ничего видеть.

— Если пошевелишься, пристрелю, — предупредил он.

Поездка длилась недолго, максимум двадцать минут, но когда они вышли из машины, было уже темно, и Хаген никак не мог определить, куда его привезли. Его повели в какую-то квартиру на нижнем этаже и усадили на стул с прямой спинкой. Сам Солоццо уселся за кухонный стол, прямо напротив Хагена. Его темное лицо напоминало морду хищника.

— Мне не нужно, чтобы ты боялся нас, — сказал он. — Я знаю, что ты не принадлежишь к мускулистой части семейства и прошу лишь об одном: помоги Корлеоне и мне.

Дрожащей рукой Хаген поднес сигарету ко рту. Один из присутствующих поставил на стол бутылку виски и позволил Хагену сделать несколько глотков из фарфоровой кружки. Хаген быстро выпил обжигающий внутренности напиток. Руки его перестали дрожать, и в ногах он уже не чувствовал слабости.

— Твой босс умер, — сказал Солоццо. Он запнулся, пораженный выражением лица Хагена. Потом продолжил, — мы накрыли его возле конторы, на улице. Как только мне стало об этом известно, я взял тебя. Ты должен помирить меня с Сонни.

Хаген не ответил. Он и сам не ожидал от себя подобной реакции. Печаль и страх перед смертью смешались в нем. Солоццо снова заговорил:

— Сонни был в восторге от моего предложения. Верно? Ты тоже знаешь, что это неглупое предприятие. У наркотиков большое будущее. Я готов пойти на новую сделку и хочу, чтобы ты повлиял на Сонни.

— Нет никаких шансов, — ответил Хаген. — Сонни использует все, что у него есть, чтобы отомстить тебе.

— Это будет его первой реакцией, — раздраженно бросил Солоццо. — Ты должен вложить немного ума в его голову. На моей стороне семейство Татаглия со всеми их людьми. Остальные семьи Нью-Йорка согласятся на любые условия, лишь бы положить конец войне между нами, так как эта война нанесет удар по их интересам. Если Сонни пойдет на сделку, это будет на руку всем, в том числе и друзьям дона.

Хаген посмотрел на свои руки, но не ответил. Солоццо продолжал говорить убежденным тоном: