Крестоносцы. Полная история

В конце месяца десять тысяч венецианцев заполнили собор Святого Марка и площадь перед ним и по окончании мессы громкими криками продемонстрировали свою поддержку дожу и Совету. Венеция, решили они, должна построить, оснастить, укомплектовать командами и снабдить припасами гигантскую армаду кораблей, способную перевезти на восток тридцать три с половиной тысячи крестоносцев и четыре с половиной тысячи лошадей. Под это дело они отдадут не только верфи Арсенала, но и почти весь годовой доход города. Население будет тянуть жребий, чтобы выбрать одного мужчину из двух, которому придется нести службу на борту. В обмен крестоносцы обещали выплатить Венеции восемьдесят пять тысяч марок — сумму, эквивалентную двойному годовому доходу целого Французского королевства, — и отдать половину всего и вся, добытого в ходе кампании[612]. Втайне была определена первая цель крестового похода — Александрия в дельте Нила, с тем расчетом, что этот богатый город станет не только легкой добычей (Египет страдал от голода и дороговизны из-за слабых разливов Нила на протяжении пяти лет подряд), но и серьезной стратегической предпосылкой для продвижения на северо-восток в Палестину^{136}. Войско крестоносцев должно было прибыть в Венецию к весне 1202 года.

Обе стороны чудовищно рисковали. Французские послы за огромные деньги наняли лучшие военно-морские силы Запада, на святых реликвиях поклявшись собрать армию, способную заполнить зафрахтованные корабли. Дандоло и венецианцы согласились бросить все силы республики на одну-единственную военную кампанию, которая либо станет самой выгодной для Венеции экспедицией со времен завоевания Тира (1124 год), либо обанкротит ее. Стороны прекрасно понимали, насколько высоки ставки. При ратификации договора всех переполняли эмоции. «При этом много было пролито слез жалости, — писал Виддардуэн, — и сразу же одна и другая стороны отправили своих вестников в Рим к [папе] Иннокентию, чтобы он утвердил этот договор; и он сделал это весьма охотно»^{137}[613]. Венецианцы взялись за работу. Подготовка к Четвертому крестовому походу началась.

Целый год венецианцы лихорадочно пилили, забивали, стругали и конопатили и, наконец, построили «флот, который… был столь прекрасен и хорошо оборудован, что никто в христианском мире никогда не видывал ничего подобного». Состоял он из примерно двухсот галер, военных кораблей и транспортных нефов. На рынках Италии в огромном количестве закупалось вино, мясо, сыр и фураж для лошадей, и транспортные суда под завязку набивались всем необходимым. Однако армия крестоносцев, стекавшаяся в Венецию в начале лета 1202 года и устроившая лагерь на длинной песчаной отмели Лидо, мало напоминала ту, что с такой уверенностью была обещана. Во-первых, графа Тибо Шампанского уже не было в живых: в мае 1201 года он скончался от горячки. Занять его место и взять на себя командование предложили человеку зрелых лет, уроженцу севера Италии Бонифацию, маркизу Монферратскому. Предложение было принято, но лично к походу маркиз не присоединится еще много месяцев. Армия, прибывшая к месту сбора, представляла собой лишь небольшую часть от того огромного воинства, что предполагалось собрать. Северную Францию и в самом деле охватила волна энтузиазма: мужчины и женщины принимали крест, вооружались, собирали пожитки, закладывали свои земли и делали подарки местным монастырям, испрашивая благословения церкви на такое долгое и непредсказуемое путешествие[614]. Но в итоге приблизиться к результату, столь смело обещанному Венеции, не удалось. И дело было не только в том, что не получилось завербовать столько солдат; многие из принявших крест решили, что идти через Альпы к месту сбора в Венецианской лагуне — лишний труд, когда можно отправиться в Марсель, Геную или южную Италию и уже оттуда добраться до Акры регулярным весенним рейсом. Дандоло рассчитывал, что крестоносцы выполнят свою часть сделки[615]. Но они этого не сделали — просто потому что не смогли. В Венецию явилась лишь треть обещанной армии крестоносцев; судовые команды венецианцев превосходили их по численности в отношении два к одному. Что хуже всего, предводители крестоносцев не смогли выплатить все восемьдесят пять тысяч марок, причитавшихся венецианцам за труды, — им удалось наскрести лишь чуть больше пятидесяти тысяч марок.

Это была катастрофа. Венецианцы трудились целый год, понесли огромные траты, а теперь им светило банкротство. Дандоло должен был что-то предпринять. Он остро осознавал необходимость найти выход, который спасет его соотечественников от надвигающегося разорения и в то же время позволит крестоносцам сохранить лицо и хотя бы покинуть порт. И поэтому он предложил смелое решение: первую остановку на своем пути крестоносцы сделают менее чем в 320 километрах от Венеции и ограбят порт Зара.