Крестоносцы. Полная история

В краткосрочной перспективе основным бенефициаром участия Симона де Монфора в Альбигойском крестовом походе стал его сын и тезка Симон де Монфор — младший, судьба которого оказалась по-своему не менее драматична, чем отцовская. Сыграв на славном происхождении от такого известного крестоносца, Симон-младший заявил права на графство Лестер и добился своего, женился на Элеоноре, сестре английского короля Генриха III, а в 1260-х годах взбунтовался, возглавив восстание, которое чуть было не положило конец царствованию Генриха. Для своей военной кампании против английской короны Симон-младший позаимствовал одеяние крестоносцев: солдаты его войска нашивали на одежду белые кресты. Жизнь Симона закончилась трагически: его порубили на куски на поле боя, а отрезанные тестикулы повесили ему же на нос. Насилие, как известно, порождает насилие.

В 1218 году, когда Симона де Монфора — старшего прибило камнем, его покровителя Иннокентия III уже не было в живых. Папа скоропостижно скончался в Перудже 16 июля 1216 года в возрасте пятидесяти пяти лет. Для становления крестоносного движения он сделал больше любого папы, кроме разве что Урбана II: под его водительством священная война обрела широчайший размах, что коренным образом изменило облик целых регионов христианского мира. Иннокентий сподвигнул враждовавших меж собой королей Испании объединиться и дать отпор Альмохадам. Битва при Лас-Навас-де-Толоса стала ударом, от которого исламский мир так и не оправился: Реконкиста неспешно, но уверенно шла к завершению. Во Франции крестовый поход Иннокентия против катаров привел к радикальному пересмотру отношений между южными баронами и короной Капетингов, а также стал залогом того, что охота на еретиков на юге не прекратится и в XIII столетии. Всецелое одобрение Иннокентием Балтийских крестовых походов, маскировавших германские и датские захватнические войны в Литве, Латвии и Эстонии, обеспечило искоренение язычества в этих местах, хотя окончательно сделать это удалось лишь в начале XV века. В результате организованного Иннокентием Четвертого крестового похода Византия была смертельно ослаблена, разделена на Латинскую империю с центром в Константинополе и ряд отколовшихся от нее государств, правители которых постоянно пытались вернуть себе территорию, отнятую у них в 1204 году. А в Святой земле назревал Пятый крестовый поход: преемник Иннокентия Гонорий III уже готовил Запад ко всеобщей мобилизации на войну, целью которой был Иерусалим. Оценивать деятельность папы Иннокентия можно по-разному, но нельзя отрицать, что он немалого добился за восемнадцать с половиной лет своего понтификата, особенно учитывая, что в те годы случилась масса других политических кризисов, требовавших высочайшего внимания папы римского.

Однако, несмотря на все его достижения, равно достойной посмертной судьбы Иннокентию не выпало. В июле 1216 года французский прелат, проповедник и хронист Жак де Витри проезжал Перуджу. Он рассчитывал встретиться с папой, но увидел лишь его мертвое тело, выставленное для публичного прощания в городском кафедральном соборе. Охрана не уследила, и грабители сняли с Иннокентия дорогие одежды и украшения. Могущественнейший князь церкви лежал в гробу почти нагим; тело его медленно разлагалось[675]. Слабым утешением мог послужить лишь факт, что с другими обошлись еще хуже. Раймунд VI Тулузский умер в 1222 году по-прежнему отлученным от церкви. Хоронить его в освященной земле было нельзя, поэтому тело Раймунда держали в гробу под покровом в доме госпитальеров в Тулузе. Оно пролежало там больше века, поскольку папы один за другим отказывали Раймунду в посмертном прощении, до тех пор, пока в конце концов плоть его не доели крысы, а гроб — древоточцы. Какой зловещий конец постиг несчастного графа! Судьбы Монфора, Иннокентия, Раймунда и бесчисленных «еретиков» и крестоносцев, растерзанных в войне, которая сотрясала юг Франции на протяжении жизни целого поколения, никак не предвещали, что крестоносное движение может ждать славное будущее.

Глава 22. Райская река

Весь мир здесь сошелся в бою…

Когда нежное дыхание летнего ветра коснулось травы на лугу под Бедюмом, что во Фризии (теперь это Нидерланды), проповедник и ученый Оливер Кельнский собрал там горожан, чтобы поведать им о грядущей войне на Востоке. На приглашение откликнулись тысячи мужчин и женщин: отстояв торжественную мессу, они уселись на землю, а Оливер обратился к ним со словами, позаимствованными из послания святого Павла к галатам: «А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа»[676].