Крестоносцы. Полная история

В путь Гуго выдвинулся примерно в конце лета 1127 года. На родине его встретили тепло и радушно. Он не только обладал личным обаянием, но и предлагал новый способ присоединиться к движению крестоносцев: или вступить в орден, посвятивший себя идее вечного крестового похода, или же просто дать ордену денег, что позволяло богобоязненным христианам поддержать войну во имя высшего блага крещеного мира без необходимости самим отправляться на Восток. Почти сразу по приезде Гуго люди принялись жертвовать ему ценное имущество. В октябре Тибо IV, граф Блуа, подарил тамплиерам поместье и сельскохозяйственные угодья недалеко от Провена; за ним Вильгельм Клитон, граф Фландрии, освободил от налогов всю собственность тамплиеров в его графстве. Такая существенная протекция демонстрировала одобрение со стороны влиятельных лиц и формировала новые источники доходов, за счет которых будет финансироваться деятельность тамплиеров. Покровительство Тибо и Вильгельма было особенно важным: оба они принадлежали к семьям крестоносцев, их отцы командовали армиями Первого крестового похода^{89}. Новую волну движения они поддержали скорее финансовым вкладом, чем личным, но вряд ли этот факт обеспокоил Гуго де Пейна. Перед ним стояла цель добиться поддержки войны на Востоке любыми возможными средствами.

В апреле 1128 года Гуго прибыл в Ле-Ман, ко двору Фулька Анжуйского. В прошлые времена показываться здесь было небезопасно: анжуйские графы бахвалились, будто ведут свою родословную от дьяволицы. Но характер графа Фулька был не настолько адским, как у некоторых его предков (и уж точно потомков). Незадолго до своего сорокового дня рождения Фульк удостоился от Гийома Тирского следующего описания: румян лицом, «верный и нежный, приветливый и добрый»[338]. Единственным недостатком Фулька была невероятная забывчивость: он не запоминал лиц и часто забывал даже имена своих слуг.

Сразу ли Фульк узнал Гуго де Пейна, нигде не написано, но, когда магистр ордена тамплиеров явился ко двору графа, эти двое возобновили знакомство. В 1120 году, вскоре после основания ордена, Гуго принимал Фулька в Иерусалиме, и тот зарекомендовал себя благодарным покровителем: каждый год он отсылал братьям-храмовникам по тридцать ливров в анжуйских монетах. По всей видимости, магистру и графу удалось оживить старую дружбу. 31 мая Фульк в присутствии Гуго и Гийома де Бюра принял крест. Послы с Востока убедили Фулька направить свою душу, свою судьбу и свое графство по новому пути. Не пройдет и нескольких месяцев, как он передаст графство Анжу своему пятнадцатилетнему сыну Жоффруа Красивому^{90} и навсегда уедет в Иерусалим. Там он женится на Мелисенде и станет наследником престола.

Прежде чем покинуть Анжу, Фульк женил юного Жоффруа на знатной вдове по имени Матильда. По первому браку та носила почетный титул германской императрицы, а по праву крови была наследницей и Английского королевства, и герцогства Нормандского — соседа и заклятого врага графства Анжу. Жоффруа и Матильда заключили брак 17 июня, и если Гуго присутствовал на свадьбе, то вполне мог встретить там отца Матильды, Генриха I[339]. Как бы то ни было, вскоре Гуго появится в королевстве Генриха и примется собирать пожертвования и искать поддержки, будоража публику разговорами о приближении новой войны между войском христиан и ордами язычников и о планах по расширению святого королевства Иерусалимского.

Согласно «Англосаксонской хронике», английский король заглотил наживку и подарил Гуго «много сокровищ из золота и серебра» из казны Нормандского герцогства. Когда Гуго прибыл в Англию, там «он был принят всеми добрыми людьми. Все давали ему сокровища, и в Шотландии также». Это была потрясающе успешная поездка: «…послали большое количество золота и серебра через него в Иерусалим», — написал хронист. Кроме того, многие пообещали, что приедут на Восток, чтобы принять участие в назревающей войне. Англичане и шотландцы не впервые собирались в крестовый поход: в 1096 году в свите Роберта, герцога Нормандии, числилось некоторое количество мелких британских аристократов и рыцарей, среди которых был и такой необычный персонаж, как Лагманн, король Мэна и Гебридских островов, который отправился в Иерусалим и погиб в Святой земле, расплачиваясь за ослепление своего брата Харальда. И тем не менее это был период необычного энтузиазма. «Людей [на Восток] пошло больше, как с [Гуго], так и после него, чем когда-либо раньше со времен Первого крестового похода», — записал хронист[340]. Искра, высеченная Гуго, воспламенила не только Британские острова. Куда бы магистр ни поехал — во Фландрию или в Авиньон, везде ему удавалось завербовать добровольцев и подсобрать деньжат[341]. В сущности, Гуго проповедовал крестовый поход в миниатюре.