Крестоносцы социализма

После второй революционной ситуации, примерно с 1883 г., начался постепенный упадок революционного народничества и подъем народничества либерального, а параллельно с этим – рост социал-демократии, т.е. наступила уже совсем иная эпоха, качественно отличная от революционно-народнической. Правда, в начале XX в. вновь появились революционные партии народнического (точнее неонароднического) типа – эсеры, энесы, эсеры-максималисты, – но они создавались и действовали в принципиально новых условиях развитого капитализма и противоборства многочисленных (помещичьих, буржуазных, крестьянских, пролетарских) партий[2].

Проблема народничества – одна из самых сложных, острых и спорных в нашей исторической науке, проблема поистине с многострадальной судьбой. Это не удивительно, ибо само понятие «народничества» разнолико и противоречиво, его отличают, как подметил Ф. Энгельс, «самые невероятные и причудливые сочетания идей»[3], из которых одни можно квалифицировать как сверхреволюционные, другие – как либеральные, а третьи – даже как реакционные. Поэтому так разноголосо оценивают народничество историки разных партий и направлений: одно и то же в нем либо осуждают, либо превозносят, черпают из него свое и отбрасывают «чужое». Эсеры находили в нем аргументы для оправдания терроризма; большевики, напротив, – для противопоставления террору повседневной работы в массах; меньшевики – для обвинений большевиков в «бланкизме» и «нечаевщине»; либералы – для обоснования конституционных реформ. Только царские каратели не находили в народничестве ничего «своего». Но именно они, как ни странно, явились первыми его исследователями.

1.2. Исследования

а ) Русские дореволюционные

Итак, каратели народничества – граф С.С. Татищев, князь Н.Н. Голицын, жандармский генерал Н.И. Шебеко, прокуроры В.К. Плеве и Н.В. Муравьев, агент III отделения А.П. Мальшинский – своими трудами положили начало первому по времени особому направлению, особой концепции в историографии революционного народничества. Это была официальная, правительственная, охранительная концепция. Вот как она формировалась.

Весной 1880 г. по заданию III отделения был смонтирован т.н. «Обзор социально-революционного движения в России». Сделал это жандармский публицист Аркадий Мальшинский. «Обзор» печатался мизерным тиражом (150 экземпляров) лишь для служебного пользования, в страшном секрете. По словам библиографа П.А. Ефремова, «во время набора и печатания этой книги в типографии присутствовал представитель полиции, гранки с набором тщательно запирались и по напечатании немедленно рассыпались». Мальшинский обозрел ход революционных событий в России с 60-х годов по 1879 г.

В том же 1880 г. составили подобные обзоры под одинаковым заголовком «Очерк развития и деятельности русской социально-революционной партии» Николай Муравьев и Вячеслав Плеве. У Муравьева речь идет о событиях с 1863 г. по 5 февраля 1880 г.[4], у Плеве – только о 70-х годах[5]. Эти два опуса не были напечатаны. Они сохранились в архиве царского министерства юстиции.

В 1882 г. тоже в закрытой печати появилась книга под названием «История социально-революционного движения в России 1861 – 1881 гг.». Ее написал главный придворный историк того времени граф Сергей Спиридонович Татищев (праправнук знаменитого историка XVIII в. В.Н. Татищева) по личному указанию Плеве, бывшего тогда директором Департамента полиции. Жанр этой книги (кстати, оставшейся незаконченной) сам автор определил очень точно: «судебно-полицейская хроника»[6]. Судебно-полицейски Татищев описывал революционное движение и в двухтомном труде «Император Александр II. Его жизнь и царствование», где он отвел народничеству пространную главу под характерным заголовком: «Крамола».

В русле охранительного направления подготовил свою хронику «15 лет крамолы. 4 апреля 1866 – 1 марта 1881» (М., 1883) публицист-катковец Ф.А. Гиляров, а князь Николай Голицын работал над широко задуманной (á la Татищев) «Историей социально-революционного движения в России 1861 – 1881 гг.». Эту работу Голицын (как и Татищев – свою) не закончил: опубликована лишь одна, 10-я глава (СПб., 1887).

Наконец, в 1890 г. на французском языке была издана «Хроника социалистического движения в России 1878 – 1887 гг.»[7], которую составлял кн. Н.Н. Голицын, а редактировал товарищ министра внутренних дел генерал-лейтенант Н.Н. Шебеко. «Хроника» печаталась так же секретно, как и «Обзор» Мальшинского (100 экземпляров для служебного пользования), хронологически как раз продолжала «Обзор» и завершала собою оформление правительственной концепции в историографии народничества.

Каковы же отличительные черты этой концепции?