Крестоносцы социализма

Петр Никитич Ткачев (1844 – 1886 гг.), в отличие от Бакунина и Лаврова, вырос в семье бедного, мелкопоместного дворянина, к тому же рано осиротел и вел жизнь, характерную для его сверстников-разночинцев, – в трудах и заботах о хлебе насущном. Окончив в 1868 г. экстерном юридический факультет Петербургского университета, Ткачев один год прослужил в адвокатуре (помощником знаменитого присяжного поверенного В.И. Танеева), но втянулся в революционное движение и оставил перспективную карьеру юриста. Со студенческих лет он участвовал в антиправительственных акциях, сотрудничал с С.Г. Нечаевым. Пережив 5 арестов, 2 судебного процесса, 6 лет тюрьмы и 2 года ссылки, он в 1873 г. бежал за границу и там с осени 1875 г. начал издавать журнал «Набат», который стал своего рода центральным органом бланкизма.

Ткачев никогда не имел такого множества и разнообразия личных связей, как у Бакунина и Лаврова. Трудные условия, в которых он рос, сказались на экстремизме его убеждений и на отчужденности его характера, притом что он был личностью, не менее одаренной, чем Лавров и Бакунин. По мнению его новейшего биографа, Ткачев парадоксально «сочетал застенчивость, деликатность, веселый нрав, широту суждений и агрессивность, нетерпимость, замкнутость»[330].

Идейное влияние Ткачева на русских революционеров не было синхронным влиянию Бакунина и Лаврова. В 1873 и, особенно, в 1874 г., который стал годом массового «хождения в народ», бакунисты и лавристы доминировали среди народников, а бланкисты были едва заметны. Правда, как тактическое направление русский бланкизм обозначился еще в нашумевшей прокламации П.Г. Заичневского «Молодая Россия» 1862 г., но к середине 70-х годов, казалось, уже совершенно изжил себя и считался атавизмом. «Они – ихтиозавры и плезиозавры давнишнего геологического периода, каким-то чудом сохранившиеся до нашего времени и для всех серьезных революционеров имеющие лишь значение курьезов», – иронизировал над русскими бланкистами Д.А. Клеменц в 1875 г.[331]. Но именно с 1875 г. начал выходить «Набат», а вокруг него оформляться и сплачиваться – бланкистское направление, авторитет которого в следующие годы очень возрос.

Тактическая программа Ткачева изложена в его брошюре «Задачи революционной пропаганды в России» (апрель 1874 г.) и в ряде его же статей на страницах «Набата» 1875 – 1879 г. В отличие от бакунизма и лавризма ткачевизм не был анархистским течением. Ткачев и его последователи считали, что русские революционеры должны захватить власть и создать «революционное государство», которое смогло бы разрушить старый и устроить новый общественный порядок[332]. Анархию Ткачев признавал лишь как отдаленнейший «идеал», для достижения которого мало революционных преобразований всего и вся, надо еще «изменить самую природу человека, перевоспитать его» (3.223 – 224). На первом этапе революции – от захвата власти до уничтожения старой государственности – он предполагал осуществить, наряду с экономическими и социальными, политические преобразования, в ходе которых революционное государство «должно окружить себя органами народного представительства – Народной Думой и санкционировать их волей свою реформаторскую деятельность» (3.226 – 227). Отсюда видно, что Ткачев был свободен от специфически народнического аполитизма. В том, что он преодолел свойственный народничеству того времени анархизм и аполитизм, заключалось его преимущество перед Бакуниным и Лавровым.

В остальном, однако, Ткачев был не меньшим «вспышкопускателем», чем Бакунин, хотя и другого толка. Лавров не без оснований диагностировал «революционный зуд» у Ткачева[333]. Дело в том, что Ткачев считал, будто русское самодержавное государство – это искусственный и шаткий феномен, не имеющий «никаких корней» ни в экономической, ни в социальной сфере, а как бы «висящий в воздухе» (3.91, 92). С другой стороны, русский народ, хотя он и «коммунист по инстинкту, по традиции», «инстинктивный революционер» (3.91), настолько забит и темен, что «ни в настоящем, ни в будущем сам себе предоставленный не в силах осуществить социальную революцию» (3.268). Революция – это дело сплоченного в партию заговорщиков «революционного меньшинства». Только оно может и должно, причем «как можно скорее», – не утруждая себя тем, чтобы пропагандировать или бунтовать народ, – осуществить «насильственный переворот» в интересах народа, захватить власть и декретировать сверху, опираясь уже на волю народных масс, выгодные для них преобразования. «Если не единственным, то во всяком случае главным и наиболее целесообразным средством к насильственному перевороту» Ткачев объявил «государственный заговор» (3.98, 267, 268).