Крестовый поход

Словно лавина упала прямо на старшего тавуллярия откуда-то сверху, с дерева. С этого проклятого бука! Упала, намереваясь сломать шею — да Лешка то был не из простых, так что сразу не вышло, ну, а дальше завязалась борьба. Горящие злобой глаза Герасима метали молнии, кривой рот ощерился злобой, мускулы напряглись — с такой силой он ухватил парня за руки, не давая возможности вытащить саблю… Чеснок! Как гнусно воняло чесноком от этой потной хари!

А вот тебе!

Алексей, что есть силы, ударил вражину лбом, чувствуя, как ломается, сворачиваясь на бок, нос главаря шайки. Герасим зарычал от боли, брызнула кровь — горячая и соленая на вкус, хватка разжалась, ослабилась… пусть на миг. Но этого мига Лешке хватило чтобы высвободить руки… И тут ж перехватить ими тяжелую ладонь, впившуюся в горло. Черт… не хватает воздуха… и не крикнуть, никак не крикнуть, не позвать на помощь, не сообщить…

Левая рука бандита вдруг дернулась, поползла вниз по Лешкиному боку… Алексей моргнул, понимая — бандит ищет саблю. Герасим Кривой рот тоже догадался, что Лешка это понял. Ухмыльнулся окровавленной пастью.

Ищешь саблю? Ладно, ищи…

Главное сейчас, не упустить момент, не упустить…

Крепкие пальцы жадно шарили по Лешкиному бедру, ага, передвинулись вправо… застыли. Нащупали!

В диких глазах злодея взорвалась бурная радость.

И в этот самый момент, когда все потуги врага были направлены на то, чтобы ухватить, вытащить из ножен саблю, Алексей, мгновенно оторвав руки от запястья бандита, изо всех сил ударил его ладонями по ушам.

Бах!!!

Знал — это прием всегда действует оглушающе-безотказно! Вот и сейчас…

Оттолкнув от себя ошарашенного разбойника. Вскочил на ноги, выхватив, приставил к горлу врага клинок. И краем глаза увидал бегущих к нему воинов. Своих.

Вернувшись обратно к ручью, Алексей увидел аккуратно связанных парами лиходеев и рыдающую над бездыханным телом бедняги Пароса Пелагею. Покачав, головой, присел рядом. Пытаясь утешить.

Не удалось.

— Это вы виноваты в его гибели! — с болью в глазах упрекнула девушка.

— Не мы, а его собственная жадность, — подойдя, наставительно поправил Орест. — В пещере полно сокровищ. Думаю, понадобиться баркас.

— Ну, ну, не плачь, — Лешка обнял девчонку за плечи. В конце концов, в гибели незадачливого бедолаги Пароса была и ее вина — не пошла бы за ним, глядишь, все и обошлось бы.

— Да, я его не любила, даже, порой, ненавидела, — поникнув головой, тихо произнесла Пелагея. — И все равно, жалко.

— Мне тоже, — промолвил старший тавуллярий вполне искренне и обернулся к сотнику. — Что ты сказал про сокровища?

— Их там полно! Ничего не скажешь, ловко ты вычислил этих бандюг — преклоняюсь. Нет, в самом деле!

— Господин старший тавуллярий еще и лично захватил главаря, — подойдя к начальству, почтительно доложил Антиной. — Мы его привели.

— Главаря? — Орест хлопнул Лешку по плечу. — Ну, господин старший тавуллярий, тебе бы не в сыскном секрете служить, а у нас! Не ожидал. Скажу честно — не ожидал.

— Пустое, — отмахнувшись, Алексей посмотрел на грустную девчонку и перевел взгляд на пленных. — Одна пара, две… Пять. Герасима с кем будем вязать? Черт… а где ему пара-то?

— Какая еще пара? — удивился сотник.

— Так их же двенадцать было!

— Двенадцать?!

Лешка нервно вскочил на ноги:

— Зевка! Зевка где? Ну, тот молодой. Кучерявый, ушастый… Ну, с удочкой который был… Убег, черт! Убег! Ох ты, вот незадача-то, вот незадача… Так, всем искать! Немедленно искать! Прочесать лес, горы…

— Да что ты переживаешь, прочешем! — сотник явно не понимал ситуации. — Главное — сокровище у них отняли.

— Да и черт-то бы с ним, с сокровищем! — в сердцах выругался Лешка. — Понимаешь, если хоть кто-то из банды доберется в столицу, расскажет — сорвется вся операция. Нам ведь нужно выявить их прихлебателей, помощников, связи… Да много всего. А теперь все их сообщники насторожатся, залягут на дно — поди-ка, сыщи их!

— Замечена лодка, господин сотник!

— Лодка? — Орест встрепенулся. — Какая еще лодка?

— Ребята ходили на мыс… Идет, кажется, от нас.

— От нас или «кажется»? — взвился Лешка. — Бежим, Орест, взглянем!

Лодка оказалось небольшой, узкой — обычный рыбацкий челн. Не то ли, который обыскались утром деревенские рыбаки? В воде сидела глубоко, даже, пожалуй, слишком. А на веслах — кудрявый вроде… Зевка!!! Вот понял парус. Уйдет, ах, уйдет, не вплавь же его догонять?

— Никуда он не денется, — вдруг захохотал сотник. — Никуда — теперь уж точно.

— Ах да, — Лешка смущенно почесал затылок и улыбнулся. — Как я мог забыть? Как?

А Зевка, с горем пополам поставив, наконец, парус, направил челн в открытое море. Как здорово, что Герасим приказал этому дураку Паросу украсть в деревне лодку. Так, на всякий случай, вожак был очень предусмотрительным. Вот и выпал такой случай! Только не для Герасима а для него, Зевки!