Крестовый поход

Ночь наступила. Это он почувствовал, когда появилось ощущение слабого удушья и необъяснимой тревоги. Он впервые позавидовал Бризару, который, не жалея своего здоровья, каждую ночь на планете впадал в летаргию наркотической одури чичанского мха. То, что недавно казалось трусостью, вдруг показалось вполне разумной альтернативой этой изматывающей борьбе со своими призраками.

Внезапно он почувствовал чей-то взгляд, упёршийся ему в затылок. Резко обернувшись, он убедился, что там никого нет, но перед мысленным взором тут же с поразительной ясностью блеснул тот пронзительный взгляд, который на прощание бросил на него демон. Этот пристальный, внимательный взгляд что-то значил, словно демон хотел что-то сказать, что-то очень важное и очень страшное. Может быть именно то, что он хотел знать. Может, это и был ответ на тот единственный вопрос, который он хотел, но не смог задать. Или это был вопрос, на который он сам должен ответить…

— Зачем ты здесь? — услышал он собственный голос, явственно прозвучавший в тишине. — Зачем ты на этой планете?

Он поднялся, прислушиваясь, но снова было тихо. И это был тот самый вопрос, который он должен был и боялся задать себе.

— Зачем ты здесь? — тихо прошептал вкрадчивый голос на ухо.

Он уже не стал оборачиваться и снова сел.

— Зачем ты здесь? — допытывался голос. — Зачем ты на этой планете?

Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Голос, раз за разом шептавший эти слова, мучил и терзал, а он не решался дать ответ на вопрос. Взгляд зелёных глаз, давно отделившийся от образа и лица демона, заполнил всё вокруг. Он вопрошал спокойно, настойчиво, может, чуть сочувственно, но заранее отвергая ложь и компромиссы.

Карнач мучительно переживал эту пытку, ничего не в силах поделать с собой, не позволяя себе уклониться от неё, не зная, как прекратить. Глаза давно горели от слёз, к горлу подкатил комок, заныло сердце. Но всё это продолжалось, и он знал, что это не демон, это он сам выдавливает из себя ответ на этот вопрос, ответ, который слишком хорошо ясен и потому внушает ужас своей неотвратимостью. Потому что, если набраться смелости, если ответить, то придётся признать, что всё было зря, все эти годы были потрачены впустую, и сам он никому не нужен, и впереди — мрак.

Он невольно вздрогнул, услышав шаги за дверью. Резко выпрямившись, он быстро вытер глаза. Дверь распахнулась, и на пороге появился Адамович. Его эта ночь, похоже, не тревожила. Он был всё так же свеж и хорош, как днём. Даже нежный румянец светился на покрытом лёгким загаром гладком лице. Только глаза тревожные. И тоже зелёные, как у этого проклятого демона. Может, они заодно?

Карнач тут же признал, что это безумная мысль, и выжидающе взглянул на гостя. Тот поднёс палец к уху.

— Говори, — кивнул комендант.

— Алекс, мне нужно отправить этого землянина обратно на баркентину. Чем скорее, тем лучше, — проговорил Адамович, подойдя к столу.

— Отправляй, — пожал плечами Карнач. — Я тут при чём?

— Ты ж понимаешь, что мне без тебя это не сделать?

— Анджей, я ж тебе популярно объяснил, что б ты не впутывал меня в дела, которые могут стоить жизни мне или кому-нибудь из моих парней.

— Послушай, — в голосе Адамовича послышалась мольба. — Это очень важно, от этого зависят тысячи жизней. Та биологическая граната в зале, помнишь? Это магистр передал её Клыку, чтоб тот взорвал её в миссии госпитальеров.

— Я догадался, — пожал плечами Карнач. — Эту гранату взяли из моего арсенала несколько дней назад. Что дальше?

— Теперь, когда план по уничтожению миссии не удался, магистр собирается пойти ва-банк. Его беспокоит появление здесь баркентины. Он что-то задумал, и земляне ему мешают. А вместе с ними госпитальеры, сварожичи и корсы. Он собирается выдвинуть против Камень-города войска, направить на Коруч и на миссию госпитальеров тяжёлые бомбардировщики.

— Откуда ты это всё знаешь? — прищурился Карнач, а после этого вскочил. — Чёрт, Анджей! Не впутывай меня во всё это. Это не моя забота, понимаешь?

— Иисус-Мария… — в отчаянии прошептал Адамович.

— Не паясничай! — взорвался комендант. — Ты такой же поляк, как Валуа — француз! Я верю, что ты делаешь большое и хорошее дело, но я тут не при чём! Я не стану подставлять своих ребят и себя ради того, чтоб спасти каких-то медведей-переростков!

— И землян, Алекс, — негромко напомнил Анджей. — Несколько тысяч землян, души которых в противном случае присоединятся к этому безысходному хороводу за стенами. И среди них будут четыре десятка госпитальеров. Пойми, я здесь ничего не могу изменить и исправить. Но если об этом узнают на баркентине, они что-нибудь сделают. У них мощный, хорошо вооружённый звездолёт и командир, имеющий опыт участия в вооружённых конфликтах. Но их нужно предупредить, иначе они ничего не успеют сделать.

— Уходи, Анджей… — проговорил Карнач. — Убирайся! Немедленно…

— Ты делаешь свой выбор, Алекс, — произнёс Адамович, и взгляд его был таким же, как и тот, что терзал его полчаса назад. — Ты будешь о нём жалеть всю свою жизнь. И пути назад у тебя уже не будет.