Крестовый поход

— Прочь!.. — прошипел Карнач, упрямо и зло взглянув в зелёные глаза то ли Анджея, то ли демона. — Оставь меня…

Адамович молча развернулся и вышел. Карнач сжал руками голову и закрыл глаза.

— Зачем ты здесь? — печально шепнул ему голос. — Зачем ты на этой планете?

Издав свирепое рычание, он вышел из кабинета и пошёл по коридору. У него не было цели. Он просто больше не мог находиться там, в этой комнате, где даже стены с тихой укоризной задавали ему самый страшный вопрос в его жизни.

Он сперва не заметил этот предмет у себя под ногами. Лишь когда на ходу пнул его, и тот, сверкнув яркой искрой, откатился в сторону, он, наконец, обратил на него внимание. Нагнувшись, он какое-то время с удивлением смотрел на золотой наконечник копья, в который был вставлен крупный голубой кристалл. Он не очень разбирался в ювелирных изделиях, но по всему было видно, что это прекрасно ограненный крупный драгоценный камень. Минуту он с недоумением вертел его в руках, а потом пошёл вперёд и увидел за поворотом двух рыцарей возле караульного помещения. У их ног стояли видавшие виды баулы, набитые каким-то добром, натолканным, как попало. Баулы не застёгивались и потому были стянуты ремнями и верёвками.

— Это что? — спросил он, указав на баулы.

— Это вещи Моргана, — ответил один из рыцарей. — Генерал Бризар приказал вынести их из катера и доставить хозяину.

— А где катер?

— Его перевели в одиннадцатый ангар для маломерок. Техникам приказано вымыть его изнутри и снаружи. Думаю, они уже закончили.

— А это? — Карнач показал наконечник копья.

— Ах, это? — рыцарь усмехнулся и протянул руку. — Это тоже вещь Моргана. Мы нашли её в тайнике под койкой.

— Я пока оставлю его у себя, — улыбнулся Карнач. — Несите вещи господину Моргану.

Они без особого энтузиазма снова взвалили на себя тяжёлый багаж и двинулись дальше. Карнач проводил их взглядом и зашёл в караульную.

Как он и думал, Жан сидел за пультом и уныло смотрел на экраны, наверняка не понимая, что на них происходит.

— Зачем ты здесь? — спросил он и вздрогнул от испуга, снова услышав из собственных уст этот вопрос. Самое странное, что и Жан взглянул на него округлившимися от ужаса глазами. — Ты дежурил днём, — мягко напомнил Карнач.

Валуа вздохнул с некоторым облегчением.

— Бертье подменял меня, когда мы ходили вниз, теперь я подменяю его, — ответил он. — А ты что не спишь?

— Думаю, по той же причине, что и ты. Кроме того, есть дело.

Жан с надеждой покосился на него, видимо расслышав знакомый азарт в тоне коменданта. Похоже, он уже созрел для того, чтоб броситься в пекло, лишь бы заглушить этот голос в своей голове.

Карнач нагнулся к нему и, обняв за плечи, шепнул:

— Дуй к Игнату, пусть отвлечёт Юханса и приведёт новобранца в одиннадцатый ангар для маломерок. Скажи, чтоб шли ходами в стене, без свидетелей. Передашь — и бегом ко мне. Понял?

— Я вообще-то понятливый, — усмехнулся Жан и поднялся. — Бертье, на пост! — крикнул он, выходя из аппаратной.

Через пять минут в дверь комнаты Адамовича кто-то постучал. Открыв её, он увидел на пороге Карнача, глаза которого азартно блестели.

— Согласен рискнуть своим катером ради дела?

— Наше дело — сторона, да? — мрачно проговорил Игнат, выслушав Валуа. — Не дожить нам с тобой, Ванька, до свадьбы. Останутся наши девчонки нецелованными.

— Другие поцелуют, Игнат, — усмехнулся Валуа.

— Хотелось бы самому… — пробормотал Москаленко и, развернувшись, направился в покои генерала Юханса.

Какое-то время он шёл, раздумывая, а потом, приняв решение, прибавил шагу. Свернув в узкий коридорчик, который упирался в неприметную дверь, он подошёл к ней, замер, прислушиваясь, потом приоткрыл её и скользнул вниз. Спустившись по узкой винтовой лестнице, он оказался в небольшой комнате, заставленной всяким хламом. Пробравшись мимо пыльных сундуков и шкафов, он остановился в углу, возле старого зеркала в деревянной резной раме, изображавшей врата ада. Откинув с зеркала вуаль, он какое-то время смотрел в чёрный прямоугольник, затягивающий скудный свет от древних люминесцентных светильников. Потом, накинув вуаль обратно, обернулся и подошёл к столу, на котором было расчищено место для старого горшка. В горшке было пусто, по старой глине змеились обугленные трещины. Он заметил это ещё вчера, но не стал говорить Юхансу.

Теперь, подхватив горшок, он завернул его в какую-то ветхую тряпку, то ли вышедшую из употребления скатерть для алтаря, то ли просто поношенную ведьмину шаль, и пошёл наверх.

Подойдя к кабинету Юханса, он осторожно постучал и прислушался. Сначала было тихо, потом дверь приоткрылась, и генерал выглянул наружу. Вид у него был измочаленный, глаза покраснели. Интересно, кто кого на измор брал? Игнат удержался от улыбки и молча отвернул край тряпки. Юханс тупо взглянул на горшок. Потом до него начало доходить и, наконец, он сунул свой нос внутрь и, издав яростное проклятие, выскочил из кабинета.

— Когда ты заметил? — прошипел он.

— Только что, — ответил Москаленко. — Спустился за маслом, в круглом зале осталось на один раз. И увидел.