Крестовый поход восвояси

– Ваша честь, – начал я почтительно, – не скрою, меня давно интересует ваш благородный орден. После всего услышанного я глубоко потрясен, и мне трудно осмыслить сказанное за столь краткое время. Вероятно, вы правы, наступит день, и мы вернемся к нашей беседе, но сейчас мой долг – отыскать и вернуть ко двору императора девочку, ставшую заложницей козней враждующих сторон.

– Хорошо, – кивнул де Леварье, услышав примерно то, что ожидал. – Всему свое время. Пока же, – он толкнул дверцу, возникшую перед нами при свете факелов, – мы у цели.

Дверца распахнулась, и я удивленно округлил глаза, пытаясь сообразить, действительно ли я попал в тоннель подземки или же виной этому миражу все то же дурное освещение. Приору Лотарингскому мой ошарашенный вид доставил явное удовольствие.

– Не бойтесь, Вальтер, сия диковина – плод человеческого разума, а не происки Нечистого.

Понятное дело, бояться было нечего, в прежние времена мне доводилось ездить в метро, спускаться по эскалатору, даже пользоваться лифтом, правда, не всегда успешно. Отдаленный предок метрополитена являл собой небольшой возок почему-то на шести колесах, стоявший в деревянном желобе, заменявшем рельсы. Спереди и сзади от него отходили толстые канаты, заменявшие привычную упряжку, на кучерских козлах восседал человек, призванный следить за плавностью и бесперебойностью движения. Завидев нас, он спрыгнул со своего места, открывая дверцу перед приором.

– Влезайте, влезайте, – подтолкнул меня де Леварье. – Сейчас возница даст знак, чтобы включили механизм, и мы тронемся в путь. Заметьте, без всяких лошадей, одной лишь мощью человеческого разума, освоившего силу природы.

«Очевидно, водяную мельницу приспособили», – прикидывая, каким образом можно заставить двигаться это безлошадное устройство, решил я. Впрочем, я не мог назвать себя корифеем инженерного дела, и кто знает, может быть, изощренные умы наследников Архимеда придумали здесь иной способ двигать этот агрегат. Наконец возок дернулся и довольно плавно покатился по отполированному желобу.

Мы были в пути что-то около трех часов, все это время возок исправно стучал колесами на стыках, кое-где со скрипом поднимаясь вверх, не слишком быстро, но без остановок.

– О чем вы задумались, Вальтер? – обратив внимание на следы мысли на моем лице, поинтересовался мсье Сальватор.

– Да вот, – я сделал неопределенный жест рукой, – когда бы в башне вместо ступеней был колодец, да в том колодце поставить такой вот возок, к крыше его прикрепить трос, а к другому концу троса груз, весом в тот самый возок, полный людей, то подъем был бы значительно быстрее.

– В вашей идее есть много недочетов, которых бы вам с легкостью удалось избежать, знай вы то, что знаем мы, и все же, надо сказать, она весьма интересна. Вы далеко пойдете, мой дорогой, – немного подумав, согласился приор.

То, что в моей идее есть масса недочетов, я знал не хуже храмовника. Мне очень хотелось верить, что прежде, чем проверять ее на людях, местные инженеры проведут все же надлежащие исчисления. Однако же не мог я в самом деле набросать, так сказать, на колене досточтимому приору схему примитивного лифта.

Наконец подъем был завершен, и мы оказались на верхней площадке донжона, венчавшего одну из окрестных скал. Семибашенный замок Рош ле Сьон виднелся на горизонте, еле различимый в смутной осенней дымке.

– Ваша честь, – подозрительно глядя на меня, обратился к приору ждавший нас на башне рыцарь, – прикажете начинать?

– Пожалуй, – кивнул де Леварье. – Солнца достаточно?

– Вполне.

– Тогда не будем терять времени.

Рыцарь поклонился и сделал знак ожидавшим его приказа орденским сержантам. Те сноровисто, по всему видать, не в первый раз, начали устанавливать на деревянном помосте диковинное сооружение, отдаленно напоминавшее огромное пугало со свисающими вниз руками.

Среди мощных каменных блоков донжона этот странный прибор выглядел хрупкой детской игрушкой, но самым чудным в нем были свисающие с широких плеч руки, увешанные большими металлическими пластинами, начищенными до блеска. Установив его, сержанты поспешили скрыться в деревянной будке, пристроенной к возведенному монстру. Спустя еще пару минут диковинный плод инженерной мысли конвульсивно задергался, имитируя, должно быть, утреннюю гимнастику огородного пугала. Где-то вдали, в стороне, противоположной Рош. ле Сьон, в ответ блеснул какой-то лучик, потом еще, и опять исчез, я снова блеснул, повторяя движение нашей хитрой установки.

«Господи, – я прикусил губу, чтобы не расхохотаться, – да это же гелиограф! Конечно, как я сразу не сообразил? Все замки ордена находятся на скалах, на вершинах холмов, на склонах гор так, чтобы с самой высокой точки одного была видна самая высокая точка другого. Отсюда при помощи таких установок, почти как по телефону, можно связаться с любым, даже самым отдаленным командорством ордена. Мы дали сигнал, его повторили на следующей башне, и так далее, пока сообщение не дойдет до адресата».

– Он подает какие-то сигналы? – наивно поинтересовался я у мсье Сальватора.