Крестовый поход восвояси

— Но я платить тебе хороший деньги за чужой судно! — упирая на «чужой», продолжал свой бессмысленный торг найденный моим другом «лохус натуралис».

— Родной! — Лис сделал паузу. — Ты, видать, не понял: господин, с которым я только что беседовал, — представитель Ганзейского союза. И если его человек скажет, что корабли так хороши, как я о них говорил, то он выкладывает за каждый по две цены против той, которую предложил ты.

— Это не может быть! Ганза не покупает краденый корабль!

— Как скажешь, — согласился Венедин. — Ладно, все. Ступай и прости, если что не так. А я пойду посмотрю, что там чертов конунг в трюме делает.

«Чертов конунг», то есть я, счел последнюю реплику вполне уместной для эффектного появления из корабельных недр.

— Все отлично, — заявил я, вылезая на палубу. — Прекрасный корабль. Если второй такой же, я скажу хозяину, что они действительно стоят тех денег, которые он за них платит.

— Да-да, конечно, посмотри. Второй ничуть не хуже, — отозвался Лис.

— Но как так быть? — Фризландец тронул плечо глядевшего мне вслед Лиса.

— Муромец приехал, — неопределенно вздохнул мой друг, разводя руками.

— И что? — обалдело спросил купец.

— Ты шо, совсем?! — Венедин постучал кулаком по лбу. — По слогам тебе повторяю: Му-ро-мец при-е-хал.

— А-а-а, — понимающе закивал северянин. И продолжил, переходя на шепот: — Послушай, я давать две цены плюс еще полцены. Прямо сейчас, не утром. Вот монеты. — Он потряс перед носом моего друга туго набитым кошелем.

— Сказал же тебе — не могу, — досадливо отрезал Лис. — Сам же твердил: слово! слово! Мы уже по рукам ударили. Стало быть, извиняй. Вот сейчас купцов слуга оценит…

Фризландец ловко поймал брошенную ему подачу.

— А если он сказать хозяин, что корабль плохой?

— Ну, знаешь ли, это ты с ним сам договаривайся.

Мы договорились.

Утро началось с грохота в дверь и возбужденного шума голосов на лестнице. Я открыл глаза и, с трудом наводя резкость, бросил взгляд на затянутое бычьим пузырем оконце. Судя по всему, только начинало светать.

— Шо-то я не понял. — Лис, приподнимаясь на локте, начал нащупывать рукоять лежавшего рядом с топчаном меча. — Шо это еще за ранний старт? Кажется, за нами никакого криминала не водится, шоб вот так спозаранку тревожить почтенных джентльменов.

Я прислушался. Постоялый двор, на котором мы остановились, жил своей — и, похоже, весьма бурной — жизнью.

— Лис! — скомандовал я. — Растолкай тех, кого можно растолкать, и готовьтесь к бою. Сейчас! — крикнул я, начиная снаряжаться. — Сейчас открою!

Вчерашнее неподъемным грузом прижимало дружинников к полу, мешая им не то что оторвать голову от свернутых на манер подушки плащей, но даже просто открыть глаза. Пожалуй, радость по поводу продажи кораблей и приобретения оплаченной работы была в алкогольном эквиваленте чрезмерной.

В дверь снова застучали.

— Иду-иду! — крикнул я и, поудобнее перехватив меч, отодвинул засов. — Что надо?

Лестница была забита молодыми людьми приказчицкого вида. Тот, кто стоял ближе всех к двери, явно добившийся столь выгодного положения благодаря недюжинной телесной мощи, затараторил, спеша опередить собратьев:

— Говорят, у вас продается два корабля…

— Уже проданы, — зло бросил я, закрывая дверь перед его носом.

— Здесь тоже проданы! — донеслось из-за двери, и два десятка ног затопали вниз по лестнице.

— Что это было, Капитан? — подходя ко мне, поинтересовался Лис.

— Десяток приказчиков интересовались, есть ли у нас корабли на продажу.

— Ну дела! И чего бы им вчера не прийти?

Я пристально посмотрел на друга:

— Лис, а скажи мне, пожалуйста, что ты имел в виду, упоминая вчера маркиза Карабаса?

— Ну-у… понимаешь… сущие пустяки. — Мой друг скорчил рожу провинившегося ребенка. — Я послал несколько человек, чтобы они побродили по пирсу, поговорили со шкиперами о цене на корабли в этом сезоне. Ну и выразили заинтересованность Ганзы в срочном увеличении своего флота.

Я вздохнул. Скорость распространения слухов в Новгороде была не менее высокой, чем в любом торговом городе.

— Ладно, давай поднимай дружину. Пора собираться на площадь.

— Неужели продешевили, — страдал Лис, размашисто шагая по направлению к площади. — Господи, интересно, а почем корабли сегодня?

— Можно узнать, — отозвался я, подыскивая слова для утешения своего друга.

— Ни в коем случае! — замахал на меня руками Лис. — Если выяснится, шо они сегодня стоят дороже, чем я взял с нашего терпилы, моя жаба примет невиданные размеры.

— Кто? — не понял я. — Жаба — это такая… вроде лягушки?

— Жаба — это вроде полный абзац, — хмуро кинул Лис. — Она нападает и давит, пока дерьмо из ушей не полезет.

Я с сочувствием посмотрел на своего боевого товарища. Чудовища, водившиеся в недрах российской глубинки, похоже, представляли леденящее душу зрелище.

— О, друзья мои! — Хельмут Штолль в окружении своей ободритской стражи уже поджидал нас у тисовых ворот гостиного двора. — Приветствую вас!

Мы с Лисом склонились в низком поклоне, спеша засвидетельствовать почтение щедрому нанимателю.

— Кстати, господа, как у вас обстоят дела с продажей кораблей?