Крестраж # 1

— Ик! — Гермиона трясущейся рукой направляла на меня свою палочку и смотрела круглыми испуганными глазами.

— Правда, круто? — довольно спросил я.

— Гарри, это правда ты? — недоверчиво спросила она.

Мы вдвоём сидели в моём сундуке–лаборатории, в который тайком пробрались под мантией–невидимкой, и сейчас я демонстрировал своей девушке возможности своего метаморфизма. А всего–то усилием воли поменял цвет волос на платиновый, сделал их прилизанными и зачёсанными назад, а свои зелёные глаза поменял на серые. Почти Малфой получился. Почти, потому как он сроду не был таким высоким и широкоплечим, как я сейчас, но вот наши фамильные черты Блэков, которых у нас обоих в крови хватало с избытком, придавали мне сейчас невероятное сходство со слизеринцем.

— Ну как, внушает? — на её глазах возвращая себе прежний облик, спросил я. — Гермиона, ну–ка, глава сорок седьмая нашего учебника по защите от темных искусств.

Она немного успокоилась и, чуть уйдя в себя и прикрыв глаза, по памяти начала цитировать название главы:

— Страница двести девяносто девять. Глава сорок семь. Анимагия, метаморфизм и отличия их от классического оборотничества… Так ты! ТЫ!!! Но как такое возможно? Это как у той, с Хаффлпаффа… Тонкс? Научишь?

Мне всё время, что её знаю, было приятно наблюдать за эмоциями Гермионы, когда она думает и когда её посещают догадки и откровения, лицо прямо одухотворённей становится, потом моментально сменяется выражением глубокой задумчивости и в финале появляется мордашка маньяка–исследователя.

— Я, собственно, поэтому тебе всё это сейчас показываю. Ты ведь тоже потенциальный метаморф, но только пока об этом не догадываешься. Помнишь, когда мы с твоими родителями в прошлый раз встречались и я тебя диагностировал? Тогда я не всё рассказал. После того, как ты варила оборотное зелье на втором курсе и неудачно его применила, мадам Помфри убрала последствия, но сам этот инцидент очень сильно подтолкнул твои природные способности, до того спящие и не развитые…

— Ну, я знаю, — смущённо сказала она. — Мадам Помфри мне объяснила и предупредила, что если я хочу их развивать, то для этого понадобится очень много времени и дорогих зелий.

— Да уж… — вздохнул я. — Это очень сложно, но дело в том, что есть у метаморфизма как много плюсов, так и минусов хватает с избытком.

Я рассказал ей всё. И свои опыты, и механизм прокачки. Предупредил о проблемах с нестабильностью и вытекающих из этого трудностей с некоторыми видами магии. Сказал о необходимости медитаций и занятиях окклюменцией, но она всё равно смотрела и слушала с восторгом.

— Я тебе так завидую, Гарри! — вздохнула она и обиженно продолжила: — Мог и не скрывать от меня такое, я ведь всё равно бы тебе помогла. Это же целая научная работа!

— А я тебе сейчас говорю и предлагаю вместе заниматься. Тебе теперь анимагом всяко не стать, ты уже метаморф… ну, почти. Только ты подумай, ведь обратного пути не бу…

— Я согласна! Когда начнём?!

* * *

Что мне делать со своим шкафом, который подвергся варварскому шмону и циничной краже особо ценного, можно уже даже сказать, что культового предмета моего гардероба, я не представлял. Стандартный шкаф для одежды каждого студента вообще не был чем–то выдающимся и не обладал какими–либо волшебными свойствами и функциями. Единственное его предназначение — это хранение повседневной одежды. Домовики, пока все студенты на занятиях, забирали грязное бельё из общей корзины в душевой и возвращали согласно нашитым биркам каждому ученику в этот самый шкаф, после чего можно было забрать из него всё свежее и выглаженное. Такой вот круговорот текстиля в Хогвартсе. Если начать его запирать, то это вызовет когнитивный диссонанс у трудолюбивых малышей и только создаст лишние трудности ученику. В шкафу сроду ничего ценного не хранилось, не сейф, поди, с королевскими регалиями, и не Форт Нокс. Пара смен белья, повседневная одежда согласно сезону и школьная форма, остальное — либо в моей сумке, либо дома, куда можно пройти с помощью исчезательного коллеги моего платяного вместилища. Мда…

Мои кровожадные размышления о медвежьих капканах, отравленных встроенных иглах и минировании направленным самопальным фугасом были прерваны запыхавшимся от бега Лонгботтомом.

— Там… Гермиона… Кот… В коридоре… Там… — между вздохами непонятно тараторил Невилл, указывая на выход из спальни.

«Да что же за день сегодня такой?» — думал я, несясь прыжками уже по лестнице вниз в гостиную и не дослушав объяснения Лонгботтома.

В гостиной было абсолютно безлюдно и я выбежал дальше в коридор замка через портрет «Полной Дамы» и тут же упёрся в плотную и разношёрстную толпу студентов, в которой присутствовали не только гриффиндорцы.