Крестраж # 1

Наверное, у Гермионы наконец получилось укротить свою непокорную шевелюру при помощи метаморфизма и моих советов из окклюменции, и вот теперь она решила выпендриться. Ну что тут сказать? Ей это удалось на все сто! Не только я, но и почти все парни смотрели на неё с нескрываемым восхищением. Девчонка просто светилась. Вся такая изящная и аккуратная, без всегдашней своей неопрятной гривы, с красиво уложенной причёской, открывающей вид на красивое личико с огромными янтарными глазищами в обрамлении пушистых и длинных ресниц. И это всё без грамма косметики, а если её ещё и в платье какое обрядить, а не в наш ученический балахон! Одним словом, просто: Ух ты!

Вот что мне теперь делать? Трансфигурировать лом поувесистей и отгонять толпы поклонников? Она теперь выглядит даже красивее многих признанных красавиц Хогвартса. Вон, уже многие девчонки задумчиво хмурятся и недружелюбно на неё поглядывают. Младшая Уизли — так вообще вся пятнами пошла и от неё пахнуло душной волной вонючей зависти.

Когда она как ни в чём не бывало, подошла ко мне, я даже встал, боднул подбородком и, щёлкнув каблуками, начал витиевато и запутанно выражать своё восхищение:

— Не соблаговолит ли леди позволить сопровождать себя на завтрак в компании недостойного волшебника, который ослеплён вашей красотой, и теперь…

— Гарри! Просто пойдём на завтрак! — возмущённо воскликнула она. — Опять ты надо мной смеёшься!

— Если бы, Гермиона, — непритворно вздохнул я и наклонившись прошептал на ушко, — Получилось?

— Ага, — также шёпотом отозвалась она. — Вот только сложно держать контроль. Пойдём быстрее. У меня ещё очень много вопросов по некоторым моментам.

За завтраком на нас тоже смотрели очень многие, вернее, не на нас, а на неё, и это заставляло меня нервничать. Понятия не имею, зачем Гермиона так кардинально поменяла внешность, но даже ругать или выдвигать претензии я не мог и не хотел. Она и так, как я заметил, очень самокритично к своей внешности относится, и всегда в этом плане неуверенная и робкая. А сейчас, может, и повысится её самооценка?

— Гарри, почему все так на меня смотрят? — шепнула она мне, когда я мрачно ковырял вилкой омлет.

— Гермиона, я не понял твоего вопроса. Смотрят потому, что ты очень красивая. Почему же ещё? — непонимающе обернулся я к ней.

— Ты опять надо мной издеваешься, — сердито сказала она.

— Я вот сейчас совсем не понял, что ты имеешь в виду. Говорю как есть, и если не веришь — подойди к любому зеркалу и убедись сама, — удивлённо сказал я.

Она сердито отложила столовые приборы, встала из–за стола и молча вышла из Большого зала в сторону женского туалета, как я понял, и по пути чуть не сшибив Малфоя, который с раскрытым ртом смотрел на неё. Отсутствовала она минут пять и за наш стол вернулась уже та, прежняя Гермиона. Лохматые пряди густых каштановых волос, как всегда, закрывали часть лица и скрывали взгляд. К тому же сейчас она вся поникла и опустила плечи, от чего стала выглядеть ещё незаметней.

— Я просто хотела тебе показать, что у меня получилось, — тихо сказала Гермиона.

Это что получается? Она действительно не хотела себя выпячивать и всё получилось случайно? Вот ведь ситуация!

— Ну, теперь–то все знают, что ты настоящая красавица, а не только я, — и, грустно усмехнувшись, сказал: — Ты всё равно очень красивая, даже когда вот такая, как сейчас. Во всяком случае, для меня уж точно.

— Ты лучше по–русски научи меня ругаться, — пробурчала она. — Так и хочется ввернуть сейчас одно из твоих словечек.

* * *

— Ты зачем это за мной записываешь? — прошипел я.

— Ну интересно же! — так же шёпотом ответила она. — Я потом дяде Алексу покажу, и он мне переведёт, потому что ты не хочешь говорить.

Вот уж сомневаюсь, что этот «дядя Алекс» сможет такое перевести и донести до Гермионы смысл и эмоциональный посыл фразы. Он наверняка не был в советской армии и не на Привозе вырос, а в благополучной Англии. Пусть хоть сто раз русский язык знает.

Сейчас у нас по расписанию было зельеварение и мы все слушали и записывали лекцию Снейпа о методе приготовления «Морочащей закваски» — своеобразного и долгоиграющего аналога «Конфундуса». Поганая вещица, относящаяся к нелетальным ядам, и очень плохо выводящаяся из организма.

— Поттер! Грейнджер! По пять баллов с Гриффиндора за невнимательность! — процедил Снейп, высмотрев наши перешёптывания.

Вот же козёл! Когда Гермиона перед лекцией спросила, как будет мастер–зельевар по–русски, я, не долго думая и держа в мыслях образ нашего преподавателя, выдал, что это будет звучать как: «распиздоблядское уёбище, охуевшее от пидорастической злоебучести». Малый боцманский загиб, да вот только Грейнджер попыталась его воспроизвести на бумаге английской транскрипцией, что меня немного возмутило. Порушить, понимаешь, хочет всю красоту и изящество такого лингвистического построения и испохабить его латинским написанием. Не позволю!