Крестраж # 1

Возвращение в школу произошло как–то буднично и обыденно. Даже мой сундук, доставленный Бэрри на платформу, не вызвал никакого интереса безо всяких чар незаметности. Если подумать, то в этом смысле Хогвартс никак не защищён от того, что в него можно пронести что угодно и никого это не волнует. А вот от несанкционированного проникновения его границы защищены более чем внушительно. Правда, и тайных ходов, проходов и всяких тихих сап с заколдованными дверями тоже хватает, и если задаться целью, то можно без проблем провести хоть штурмовой батальон, главное — знать как. Не пойму, почему так долго в тех книгах Малфой тупил с теперь уже моим исчезательным шкафом, если при желании можно разузнать или разведать удобные подходы и методы проникновения. Хотя, я и тут могу ошибаться. Всех возможностей сигнальной и защитной систем замка я не знаю… Волшебники… Какая–то странная логика. Даже сейчас я, навскидку, могу предложить три реальных и не особо сложных плана проникновения. Правда, для этого нужно быть, как минимум, неплохим артефактором или ритуалистом.

Всё бы неплохо, но уже на ужине на меня смотрели с натуральной и незамутнённой ненавистью несколько волшебников и волшебниц. И ладно бы я понял такие взгляды от слизеринцев, так большинство их было со стороны Рейвенкло. Обе подружки Минг, Долтон и ещё один незнакомый семикурсник. Наверняка тот, кого я не опознал из напавшей на меня в прошлый раз пятёрки «благородных защитников несчастной девушки». То, что на такой пробляди пробы ставить некуда, их наверняка не волнует. Пиздострадальцы хреновы! Их вообще, что–ли, не насторожил тот факт, что их таких у неё много, или просто они бесятся, что теперь им придётся «одноглазого душить»? Впрочем, можно предположить, что тут, имеется в виду в волшебном мире, к ведьмам по–другому относятся, а тут я, понимаешь, со свиным рылом, да в калашный ряд суюсь. Как ни крути, но нормы морали у меня маггловские, и воспитание, и мировоззрение — и перевоспитать меня уже будет невозможно. Я знаю все эти тонкости, но ведь это не может заставить меня думать как потомственный маг в дохреналиардном поколении.

Старшекурсники Рейвенкло смотрели бешеными глазами гиппогрифов не только на меня, сидящий рядом Невилл тоже удостоился нелестных и совсем неласковых взглядов практически всего состава «воронов». Весь преподавательский состав чуял какой–то подвох и напряжённо следил за накалённой атмосферой Большого зала. Лонгботтом на пару с Лавгуд там уже полтора месяца шухер наводят и такие их взгляды понятны. Но как, Мордред его возьми, получилось, что Рейвенкло теперь ненавидит Гриффиндор ещё сильнее, чем слизеринцы? Вон, «змеи» сами в непонятках и охреневши смотрят все как один, хоть и пытаются корчить из себя невозмутимых аристократов. Придурки, чесслово! Сидящий рядом Лонгботтом был вообще доволен, как кабан, угодивший в жёлудевое хранилище. Заматерел пухлик. Его так уже и называть стыдно. Вон какой амбалище! Сбитые костяшки немаленьких кулаков Невилла и распухший нос Шомминга свидетельствовали о том, что гнездо лунопухов разгромлено в пух и прах. Косвенно можно было догадаться по ободранной причёске Чанг, что она тоже относится к этому странному виду существ по классификации Лавгуд. Эта её классификация тоже меняется время от времени и, допустим, разобраться, кто такие нарглы и что значат мозгошмыги никому не под силу. Говорю же — стихийное явление во всей красе. Интересно, есть в магии вообще стихия безумия? Вроде во всех трудах по теории магии об этом не упоминается, даже в специализированных дисциплинах по демонологии и аналитических выкладках в теории Хаоса–изменчивого.

И сейчас, если подумать, то врагов стало ещё больше, чем было. Меня это не так уж и беспокоит, но вот мои друзья и моя девушка, которая наконец–то признала, что я её парень, могут пострадать. И тогда я не дам за жизнь таких недоброжелателей и ломаного кната.

— Гермиона, постой, — остановил я её, когда она уже собиралась подняться к себе в спальню девочек. — Мне хотелось бы тебе кое–что подарить. Небольшую безделушку.

Я уже доделал тот артефакт–портал и даже упаковал в простенькую и невзрачную деревянную коробочку и как смог накарябал инструкцию к нему по активации и применению. Всё–таки персональный артефакт и он не подлежит передаче кому–либо. Только один владелец и пользователь предусмотрен, а окончательная настройка происходит из–за ментального заклинания вредноскопа, персонифицированно только для одного человека.

— Гарри! Но ведь это очень дорогая вещь! Я не могу принять этот твой подарок, — смутилась она, когда открыла неказистую упаковку.

Ну вот, начинается.

— Гермиона, этот кулон только выглядит так, не обращай внимания. Вообще–то, это артефакт и все его функции я попытался описать здесь, в этом блокноте. Он тебе сможет очень сильно пригодиться, и если я буду знать, что он надет на тебя, то совсем не буду за тебя беспокоиться.

— Я даже не знаю, — вздохнула она, но как и всякая женщина, падкая на такие блестяшки, залюбовалась украшением.