Кричи, детка, кричи

— Пожалуйста, не убивай меня, — прошептала я, глядя из-под ресниц, как послушная жертва, притворяясь напуганной и невинной перед этим высоким, широкоплечим мужчиной. — Я сделаю все, что захочешь. Пожалуйста.

— Убить тебя было бы чертовски пустой тратой этого тела, шлюха, — бросает он с ухмылкой, засовывая два пальца мне в рот и притягивая ближе. На языке остается терпкий, чуть сладковатый вкус кожи. — Но я бы все равно трахнул этот милый ротик, даже если бы ты умерла. Представь, каково — твой последний вздох на моем члене. Меня заводит только мысль, что я мог бы убить тебя, пока ты задыхаешься от моего члена, — рычит он.

Это ненормально, но, честно говоря, это самое горячее, что мне когда-либо говорили.

Что ж, пора бронировать билет в ад.

Одним движением ножа, Уэс разрезает оставшиеся шнурки, и корсет падает на пол, оставляя меня почти голой — только мини-юбка и чулки остались на мне.

— Идеально, — мурлычет он, проводя кончиком ножа от груди вниз к соску, слегка нажимая на острие, прежде чем отступить и сесть на край кровати.

Внезапное движение заставляет меня вздрогнуть. Снаружи, среди тишины, стоит фигура в маске, наблюдая за мной. Инстинктивно я прикрываю грудь рукой. Он смотрит прямо на меня через окно, и мне стоит большого труда убедить себя, что это не тот человек, которого я видела в коридоре или на лестнице. Кто бы это ни был, на нем та же черная толстовка, такая же маска и те же черные кожаные перчатки, что и на Уэсе.

Тревожно, но, что хуже всего, от мысли, что за мной наблюдают, я возбуждаюсь сильнее, чем готова признать.

— Смотри на меня, мертвая девочка, — резко произносит Уэс. С неохотой я отворачиваюсь от окна и пытаюсь сосредоточиться. — Ползи ко мне. Хочу увидеть, как ты ползаешь.

Сердце бешено колотится, я делаю глубокий вдох. Слишком напуганая, чтобы снова посмотреть в окно, но слишком заинтригована, чтобы полностью его игнорировать. Уэс знает, что страх меня заводит, знает мои предпочтения, мои границы. И я упоминала, что не против секса втроем.

Я в полной безопасности.

Собравшись с духом, снова оглядываюсь, но там никого нет. Остается только гадать — то ли у меня галлюцинации, то ли Уэс просто чертовски хорош в своих играх.

4

— Иди сюда, — повторил Уэс приказным тоном. — Ползи ко мне, мертвая девочка.

Я опустилась на четвереньки и поползла по холодному полу к нему. Добравшись до его ног, прижала ладони к его голеням и поднялась на колени. Пальцы уже ловко расстегивали его ремень. Он слегка приспустил джинсы, освобождая член из черных трусов.

Блять, разве есть в этом мужчине хоть что-то неидеальное?

Я прикусила губу, наслаждаясь видом: головка набухла, член украшали толстые, зеленовато-синие вены, а капля предэякулята блестела на кончике, умоляя ее слизнуть.

Смелые разноцветные татуировки покрывают верхнюю часть его толстых, мускулистых бедер, спускаясь вниз, где они скрываются под черными джинсами. Слегка проведя ногтями по чернилам, я облизываю губы и, не теряя времени, обхватываю член ртом, вызывая у него стон.

Руки впились в его бедра, пока я с жадностью облизывала головку, играя с ней языком. Потом взяла его глубже, ориентируясь на его дыхание и звуки, чтобы поймать нужный ритм. На вкус он такой, каким должен быть член, — пот, кожа и отчетливый мускус, от которого у меня течет слюна. Я мгновенно становлюсь мокрой. Скользя языком по его стволу, я стону, когда он погружается в мой рот дюйм за дюймом.

— Ммм, твой рот — просто рай, — простонал он, когда я еще более усердно обрабатывала его языком. Я медленно втянула его до самого горла, отстраняясь и вновь возвращаясь, наращивая темп, оставив тонкую дорожку слюны между моими губами и его членом.

Я снова сплевываю, нарочито грубо, сжимая в кулак его длину, поглаживая его рукой, пока сосу его тугие яйца, обводя их языком.

— Твою мать, Татум, — прошипел он. — Такая хорошая шлюшка для меня.

Между ног собирается влага от его похвалы, заставляя меня стараться еще больше, чтобы доставить ему максимум удовольствия.

И тут он снова потянулся за моим телефоном. Я застыла, оторвавшись от него, хотя одна рука все еще сжимала его член, а другая покоилась на бедре.

— Давай снимем фильм, мертвая девочка. Стань моей звездой, — его голос был низким и соблазнительным. — Я не сниму твое лицо, — заверил он, проводя пальцем по экрану. — Не переживай, детка. Обещаю, что не сниму.

Не могу представить, как он собирается это сделать, но его предложение было настолько заманчивым, что отказать было невозможно. Я молча кивнула и снова погрузилась между его бедер. Лизнув его головку, смакуя бусинки спермы, прежде чем снова заглотить его глубже.

— Блять, Татум, — снова зашипел он. — Твой рот так красиво обхватывает мой член.

Звуки, которые издает этот мужчина, должны быть запрещены.