Кричи громче

Неизвестно из какого угла вдруг раздается громкое шипение динамика. Никаких предположений относительно источника не нахожу. Более того, я вроде как помню, что электропитание не фурычит. Но за каким-то бесом интуитивно жду, что заиграет музыка, или разольется какая-то унылая «подбадривающая» муть для мнительного затворника бункера. И… ничего не происходит. Шорох и потрескивания – все, что слышно. А потом такая же резкая обрывистая тишина, в которой нельзя не заметить, как нездорово участилось наше с Марусей дыхание.

– Это что, мать вашу, такое было?

Глава 43

Мария

Нет, темнота – не есть спасение. Когда это не твой осознанный выбор, она разрушает психику. Мир вокруг теряет формы и краски, проваливается во тьму. И этот мрак холодной струйкой вползает в душу. Быстро и необратимо.

Как, оказывается, легко сломать человека.

Всего-то…

Ярик. За него держусь. Если бы не он, абсолютно точно уже бы свихнулась. Думаю о нем, даже когда молчим. Все реже о чем-то за пределами этого места – о папе, маме, об учебе, родителях Яра… О людях, которые прямо сейчас ищут нас…

Все больше о нем. И с ним же неразделимо. Было бы смешно, если бы не было так страшно: в туалет одного не отпускаю. Хвостом хожу. А он за мной.

– Тут, кажется, теплее, – произношу негромко, когда в очередной раз приходим в ванную.

– Возможно, – так же негромко отзывается Яр. Представляю, как пожимает крупными плечами. – Кубатура меньше.

– Думаешь, уже утро?

Не знаю, что это меняет, но считаю нужным следить.

– Это какой день должен быть? – подхватывает мой Град.

– Двадцать шестой, кажется… Не уверена… Не знаю… Наверное, наступил…

– Да, наверное, наступил.

Слышу, как он сдвигает коврик. На него мы и садимся, подпирая стену. Спину мгновенно пронизывает шпорами холода, три слоя одежды не спасают. Содрогнувшись, отклоняюсь обратно и слегка горблюсь. Обхватываю руками колени и, скашивая взгляд в сторону, жду, когда огонек зажигалки рассеет темноту.

Хочу Яра увидеть. Очень хочу…

Смотреть друг на друга – лучшее, что с нами сейчас может случиться. Телефон и фонарик больше не включаются. Только во время курения Ярика и видимся.

Щелчок. Вспышка. Крохотное желтоватое свечение.

Глаза в глаза.

Этот контакт оказывает ожидаемое и желаемое физическое воздействие. Внутри в жар бросает, а снаружи мурашки толпами носятся. Дыхание сбивается, и за считанные секунды по частоте и громкости верхних отметок достигает.

Какое-то время завороженно слежу за тем, как расширяются зрачки Яра, усиливая глубину его взгляда. С трудом сглатываю и, прерывисто вздохнув, поддаюсь порыву: перемещаюсь на колени и скольжу ими по плитке, пока не оказываюсь непосредственно напротив Ярика. Он в свою очередь, повинуясь инстинктам, протягивает руки и, притянув меня за плечи, побуждает усесться сверху.

Все хорошо, но… Освещения больше нет.

Раздвигая бедра, подаюсь ближе. Обнимаю за шею и прошу разорванным шепотом:

– Ярик, кури… Пожалуйста, Ярик…

Иначе я не выдержу. Воспламенюсь изнутри.

Зажигалка повторно щелкает, но и в этот раз Яр не спешит подкуривать. Вставив между губ сигарету, долго смотрит мне в глаза. Потом все же приближает к кончику огонь и глубоко затягивается.

Вижу его. Вижу…

Впитываю каждую мелькнувшую эмоцию. Во взгляде и в гримасах. Боюсь моргнуть, пока он не вынимает изо рта сигарету. Тогда освещение тускнеет, и очертания его лица теряются в полумраке.

Нет. Нет. Нет.

– Еще… Кури, Ярик, кури… Запускай…

Сигарета возвращается. Успевая сдвинуть ее на бок, Яр давит ладонью мне на затылок, чтобы максимально приблизить наши лица. Медленно втягивает никотин. У меня же внутри такая буря эмоций играет, даже обжечься не боюсь.

– Титоша, ты такая красивая. Хочу тебя поцеловать.

Окончательно о холоде забываю. Низ живота сковывает горячей волной трепета. Дрожу, но уже по другим причинам.

Я ведь тоже хочу. Видеть его и целовать.

– Ярик, Ярик, кури…

Подобными мольбами вынуждаю его снова и снова затягиваться. Даже сигарету изо рта не вынимает. Чтобы вдохнуть, стискивает фильтр губами. Чтобы выдохнуть – приоткрывая их, зажимает зубами.

– Ярик, Ярик… – ненадолго касаюсь щекой его щеки.

И снова смотрю. Остановиться не могу. Я без него не могу.

Видеть. Видеть. Видеть…

В одно из наполненных дымом мгновений отбираю дрожащими пальцами сигарету и, не давая возможности свободно выдохнуть, целую сразу после очередной никотиновой дозы. Вбираю в себя терпкий и горьковатый угар. То ли от тех веществ, которых наглоталась, то ли от накопленных эмоций, голова вмиг кругом идет.

– Ты такой вкусный, Ярик… Такой вкусный…

– Ты меня еще не пробовала…

– Хм… Хм… Мм-м…

– Это ты – вкусная, – и будто в подтверждение своих слов размашисто лижет мои губы. – Хочу тебя… Хочу. Давай!

Я его тоже всячески облизываю. Но все чаще, после каждой затяжки, языком в рот скольжу. Там горячо, насыщено, остро – моя любимая уникальная вкусовая концентрация.

– Кури, кури…