Криминал как основа происхождения Русского государства и три фальсификации тысячелетия

Напомню восточнославянский «праздник пробуждающегося медведя» 24 марта, носящий точно такое же название, как архаичный греческий медвежий праздник: комоедицы — комедия. Белорусы в середине 19 века, не считаясь с тем, что комоедицы могли прийтись на Великий пост, справляли праздник плясками в медвежьих шкурах или вывороченных мехом вверх тулупах. Первобытная архаика дает себя знать в этом обряде в полную силу. Ряженные медведем были обязательными участниками масленичных игр в Чехии и Словакии; в Македонии на Масленицу «звали медведя на ужин».

Чучело зимы, сжигаемое на Масленицу, носило название этого праздника, а сам праздник получил свое имя от того, что в неделю накануне Великого поста церковь разрешала есть молочную пищу, и в том числе масло.

Культ Пятницы, не имеющий ничего общего с христианской легендой о св. Параскеве, представлен очень широко и рельефно. Существовало множество пятничных часовен, много икон и идолообразных скульптурных изображений. Исследователи давно угадывали корни культа Пятницы и сопоставляли ее с Макошью. Заменив древнюю языческую богиню св. Пятницею и Богородицею, народ приписал им влияние на плодородие и браки.

Параскева Пятница, как и Макошь со своими русалками, была связана с водой; она покровительствует святым целебным источникам и колодцам; известны «пятницкие родники». День 28 октября (церковная дата св. Параскевы) был днем Пятницы Льняницы, когда простолюдины носят в церковь отрепанную первину льна. Обработка льна и прядение кудели особенно роднят в русском фольклоре Пятницу и Макошь.

Годичное распределение двенадцати пятниц по всем 52 неделям года ни разу не привлекло внимания исследователей русского народного календаря, а между тем анализ его может пролить свет на очень важные стороны Пятницы — Макоши. Оберегаемый от церковной цензуры, народный календарь лишь частично соприкасался с церковью, но нередко выдвигал свои празднества и дни молений, в которых мы можем искать следы языческой календарности. С.В. Максимов приводит любопытные данные о розыске этой апокрифической литературы во второй половине 19 века: «Духовенство всеми мерами старается изъять из обращения эти остатки старины…», но «переписчики тщательно прячут свою литературу… Наши корреспонденты, по крайней мере, сообщают из разных мест, что им лишь с величайшим трудом удалось достать нижеследующий текст поучения Климента о двенадцати пятницах»…

Если мы допустим существование языческого субстрата под христианскими наслоениями этого апокрифического календаря, то распределение пятниц будет выглядеть так (пятницы предшествуют праздникам):

12-я пятница — Велесов день,

2-я — языческая Масленица; комоедицы; весеннее равноденствие,

6-я — Купала; летнее солнцестояние,

7-я — Перунов день,

8-я — конец жатвы,

11-я — карачун; коляда; Даждьбожий день; зимнее солнцестояние.

В этом годичном языческом календаре выпали весенние праздники, связанные с пахотой, севом, выгоном скота, первыми всходами (1-я и 3-я пятницы), и летние, связанные с молениями о воде и росте растений (4-я и 5-я пятницы); они смещены со своих исконных мест пасхальным циклом.

Интервал между 9-й и 10-й пятницами равен одной неделе. Точно так же и перед Ильиным днем (Перуно-вым днем) готовиться к празднику начинали за неделю. Признание 10-й пятницы самой главной во всем году заставляет нас считать время от кузьминок до Михайлова дня неделей подготовки к празднованию в честь важного и значительного божества. Внимание к пряже, праздник Пятницы Льняницы, девичьи кузьминки, сговоры и сватовство — все очень убедительно свидетельствует в пользу признания праздничной недели около 1–8 ноября неделей Пятницы — Макоши. Архангел Михаил никак не отразился в народных обрядах (как, впрочем, и греческая Параскева)…

Обратимся к старым письменным источникам, упоминающим Ладу. Таковыми являются польские церковные запрещения языческих обрядов, относящиеся к первой четверти 15 века. Они опубликованы Станиславом Урбан-чиком. 1423 год. Ченстоховская рукопись Яна из Михочина: