Криминальные кланы

После зятя Бускетты настал черед его отца и брата Винченцо. Тот никогда не был связан с преступной деятельностью, предпочитая, отгородившись от этого страшного мира, в котором жил его младший брат Томмазо, изучать мастерство своего отца, потомственного стекольщика. И надо сказать, Винченцо преуспел в своей профессии за эти долгие годы. Достаточно сказать, что его отец владел всего лишь маленькой лавочкой, в то время как Винченцо поставил производство стекла и зеркал на широкую ногу, выстроил магазин на центральной улице города и занял в своем деле большинство членов семьи Бускетты – и мужчин и женщин, и даже детей.

Репутация Винченцо Бускетты была вне всяких подозрений. Он вел легальный бизнес, являлся уважаемым человеком и, пожалуй, считал, что в этом залог его неуязвимости. Винченцо даже в голову не пришло не то что прятаться, но хотя бы немного обезопасить себя после того, как произошли убийства сыновей Томмазо Бускетты и его зятя. Как обычно, он проводил все дни в рабочем кабинете, в который можно было войти совершенно свободно, что и сделали двое молодых незнакомцев. Попросив показать им образцы зеркал, видимо для порядка, как и в истории с шестью пиццами, они открыли огонь. Старый Бенедетто Бускетта и его сын Винченцо упали замертво, а убийцы выбежали на улицу. Их примет, как обычно, заметить никто из прохожих не успел, хотя на улице было очень светло.

Имя Томмазо Бускетты не сходило с газетных страниц. Мало того, что его обвинили в невольном поощрении убийц собственных родственников, но еще и приписали, с легкой руки журналистов, десятка два нераскрытых убийств: а как иначе мог поступить настоящий «человек чести», желающий отомстить за родных? Говорилось и о том, что возвращение Томмазо Бускетты в Бразилию может произойти со дня на день.

Это возвращение, вне всякого сомнения, было бы более чем грустным, поскольку обезумевшие от горя родственники, да еще привыкшие верить всему, что пишут в газетах, проклинали имя несчастного Томмазо. Что же касается вдовы Винченцо Бускетты, то она сама пришла на встречу с журналистами и заявила: «Я хотела бы, чтобы вы опубликовали мои слова именно так, как я скажу. Если Томмазо Бускетта вернется на Сицилию и если я сумею раздобыть охотничье ружье, я убью его собственными руками. Он отнял у меня мужа и свекра, он всегда был причиной наших неприятностей. Его имя нужно уничтожить, как позорное клеймо. Этот человек – воплощение проклятия, и он должен быть стерт с лица земли».

Тем временем Гаэтано Бандаламенте снова решил посетить Бразилию и первым делом нанес визит Томмазо Бускетте. «Примите мои искренние соболезнования», – сказал он. – «Вы – причина всех моих бед. Вы не сумели сохранить в тайне наши отношения и теперь сами видите – скольких родственников я потерял за короткое время». – «Я здесь ни при чем, – ответил Бандаламенте. – Я предупреждал вас: эти корлеонцы просто безумные маньяки. Они получают удовольствие от убийств. И кроме того, не вы один пострадали в эти дни.

В течение рождественских праздников Пино Греко отправил на тот свет 30 человек, и боюсь, что это число будет еще расти. Башмачок совсем озверел после того, как его кузен Джованни пытался убить его в Чакулли. Он убивал всех подряд. Что вы скажете, например, о рождественском обеде, на котором собралась команда Розарио Риккобоно – Террориста. Все они были отравлены, и в некоторых газетах писали, будто это массовое убийство ваших рук дело». – «Что скажу? – меланхолично откликнулся Бускетта. – Их мог отравить только тот человек, кому они доверяли». – «Вы хотите сказать, Баклажан или Башмачок?» – уточнил Бандаламенте. «Вы сами это сказали», – подвел итог Томмазо Бускетта.

Встревоженная происходящим жена Томмазо настояла, чтобы они вместе с детьми перебрались в Сан-Паулу. «Так будет безопаснее и для тебя, и для меня, и главное – для детей», – сказала она, и с этим аргументом было трудно поспорить. Однако едва Томмазо отправился устраивать в лицей своих детишек, как на улице его захватила бразильская полиция. Видимо, они рассчитывали устроить на него настоящую облаву, судя по их количеству: 40 человек против одного. Да и вид у бравых полицейских был такой усталый, словно им пришлось сидеть в засаде по крайней мере несколько суток. При аресте они пытались вымогать деньги у Томмазо, говоря, что отпустят его, получив миллион. Но Бускетта ответил, что таких денег у него не водится и в помине, а потому был препровожден в тюрьму.