Криминальные романы и повести. Книги 1-14

В это время вернулась дежурная по этажу. В руке она держала чёрную пластмассовую крышку с отколовшимся углом. Внизу крышки был вытиснен какой-то текст, а над ним разместился роскошный красный петух в цилиндре. Петух был сердит, взъерошен, глаза его сверкали, а клюв хищно приоткрылся. Он был готов к бою. На могучих, мохнатых лапах воинственно торчали длинные боевые шпоры. От этого петуха невозможно было оторвать глаз.

— Из-за него я эту крышку и сохранила, — улыбаясь, сказала дежурная.

Откаленко был сдержанным человеком, этого требовала и его профессия. При взгляде на разъярённого петуха он промолчал и даже не чертыхнулся, хотя сразу понял, что вся такая, казалось бы, прекрасная версия с этой троицей рухнула, на ней можно было ставить крест.

Игорь лишь попросил разрешение закурить и, разгоняя рукой дым, сказал, имея в виду улетевших постояльцев:

— Скорей всего спекулянты. Это эмблема какой-то французской фирмы, не помню какой.

— Ого! — откликнулся седой, розовощёкий администратор с галстуком-бабочкой под складчатым, бритым подбородком. — У нас тут, случается, и не такие деятели останавливаются. На них только посмотреть. Лицо уже — это дневник обмана и порока, как сказал один писатель.

— И что толкают сейчас? — поинтересовался Игорь. — То есть я хотел сказать…

— Понятно, понятно. Да что угодно. Вот, например, вчера. Тоже компания. И тоже, кстати, трое. Один из этих мальчишек, например, предложил мне купить не более не менее как золотые часы «Павел Буре».

В то время, когда Лосев допрашивал Витьку Короткова, капитан Филипенко успел допросить обоих участников драки — Володьку-Дачника и Гошку по кличке Горшок. Много времени у Филипенко эти допросы не потребовали. Происшествие было самым заурядным — драка, или, как пишут в протоколах, «взаимная драка». Оба были известные драчуны, пьяницы и вообще подонки и дрались, можно сказать, как дышали, то есть непрерывно и по любому поводу. Поэтому арестовывать их сейчас, допустим, на пятнадцать суток было абсолютно бесполезно, ибо всё равно их следовало заставить эти пятнадцать суток подметать и убирать дворы, помойки, расчищать стройплощадки. Так пусть лучше убирают «свой собственный» парк, ведь воспитательная сторона наказания в данном случае всё равно никакой роли не играла, ибо тут ни о каком испуге перед подобным наказанием, ни о каком стыде или раскаянии и речи идти не могло. А между тем характер самого преступления ничего другого и не предусматривал, кроме этих суток, равно как и «светлые» личности самих преступников, не отягощённые, однако, до сих пор ни одной судимостью.

Словом, Филипенко, громовым голосом отчитав каждого, при этом ничем, конечно, не сумев их испугать или пристыдить, выгнал обоих на волю, предварительно выяснив, правда, всякие официальные сведения о каждом, что, пожалуй, несколько озадачило обоих пропойц, потому что местная милиция давно уже этим бесполезным делом не занималась.

Впрочем, надо сказать, что между этими парнями было очевидное, и довольно существенное к тому же, различие.