Криптономикон

Ави говорит какие-то слова, которых Рэнди не слышит, потом тычет его в бок и повторяет:

– Я в туалет!

Рэнди провожает его взглядом, считает до десяти и говорит:

– Извините.

Он вслед за Ави входит в мужскую уборную: черный мрамор и толстые белые полотенца. Ави стоит, скрестив руки на груди.

– Он знает, – говорит Рэнди.

– Не может быть.

Рэнди пожимает плечами:

– Что я могу сказать? Он знает.

– Если знает он, то знают и все остальные. Где-то произошла утечка.

– Никто больше не знает, – указывает Рэнди, – не то там творилось бы черт-те что, и Енох бы нас известил.

– Тогда откуда он знает?

– Ави, – говорит Рэнди, – должно быть, он сам и закопал это золото.

Ави вспыхивает:

– Издеваешься?

– У тебя есть другая теория?

– Я думал, все, кто его закапывал, убиты.

– Значит, он уцелел. Ты не согласен?

Через десять минут они возвращаются за стол. Гото Денго допустил в зал официантов, и те принесли меню для десертов. Удивительно, но старик вернулся к формату светской болтовни – постепенно до Рэнди доходит, что тот пытается выяснить, откуда у молодого американца точные координаты. Рэнди между делом упоминает, что его дед перед концом войны был криптоаналитиком в Маниле. Гото Денго заметно вздыхает и приободряется. Некоторое время все беседуют о совершеннейших пустяках. Тут приносят послеобеденный кофе, и патриарх подается вперед, требуя внимания.

– Перед тем как пить – взгляните!

Рэнди и Ави смотрят в свои чашки. На поверхности кофе странно поблескивает какая-то пенка.

– Золото, – объясняет Фурудененду. Оба Гото смеются. – В восьмидесятых, когда Япония купалась в богатстве, появилась мода: пить кофе с золотом. Теперь так не принято. Слишком нарочито. Но вы пейте.

Рэнди и Ави нервно отхлебывают. Золотая пыль липнет к языку, но кофе смывает ее и уносит в горло.

– Скажите, что вы думаете, – требует Гото Денго.

– Глупо, – говорит Рэнди.

– Да. – Гото Денго торжественно кивает. – Глупо. Тогда объясните, зачем вам надо выкапывать еще золото.

– Мы – предприниматели, – говорит Ави. – Мы делаем деньги. Золото стоит денег.

– Золото – труп богатства, – говорит Гото Денго.

– Не понимаю.

– Если хотите понять, взгляните в окно! – говорит патриарх и движением трости обводит полгорода. – Пятьдесят лет назад тут было пожарище. Теперь – огни! Понимаете? Правители Японии были дураки. Они забрали из Токио все золото и закопали его на Филиппинах! Потому что думали, будто Генерал его заберет. Но Генерал не стремился к золоту. Он знал, что настоящее богатство здесь, – старик указывает на свою голову, – в уме человека, и здесь, – он протягивает руки, – в его работе. Избавление от золота стало для Японии величайшим благом. Оно нас обогатило. Для Филиппин золото стало величайшей бедой. Оно их разорило.

– Так заберем его с Филиппин, – говорит Ави. – Дадим им шанс разбогатеть.

– А! Слышу здравую мысль, – отвечает Гото Денго. – Так вы достанете золото из-под земли и высыпете его в океан?

– Нет. – Ави издает нервный смешок.

Гото Денго поднимает брови:

– О, вы хотите попутно обогатиться?

Тут с Ави происходит то, чего Рэнди за все время их знакомства не только не видел, но и вообразить не мог: он свирепеет. Он не опрокидывает стол, не повышает голос. Однако его лицо становится багровым, на щеках ходят желваки, и он некоторое время тяжело дышит через нос. На обоих Гото это производит довольно сильное впечатление. Все молчат, вежливо дожидаясь, когда Ави остынет. Похоже, тот не в силах выдавить ни слова. Наконец он вынимает из кармана бумажник, роется там, находит черно-белую фотографию, вынимает ее из полиэтиленового кармашка и протягивает Гото Денго. Это довоенный семейный портрет – муж, жена и четверо детей, – снятый где-то в Центральной Европе.

– Мой двоюродный дед, – говорит Ави. – И его семья. Варшава, тридцать седьмой год. Его зубы там, на Филиппинах. Вы закопали зубы моего деда!

Гото Денго смотрит Ави в глаза, без гнева или обиды. Просто печально. Под этим взглядом Ави смягчается, выпускает воздух, отводит глаза.

– Понимаю, у вас, вероятно, не было выбора, – говорит Ави. – Но фактов не изменить. Я никогда не видел его и других родственников, погибших в Катастрофу. Я охотно высыплю все золото в океан, если вы поставите такое условие, просто чтобы похоронить их достойно. Однако на самом деле я хотел использовать его затем, чтобы такое больше не повторилось.

Гото Денго некоторое время размышляет, устремив застывший взгляд на ночной Токио. Потом снимает палку с края стола, упирает ее в пол и медленно встает. Он поворачивается к Ави, расправляет плечи и кланяется. Это самый низкий поклон, какой Рэнди видел в своей жизни. Потом старик выпрямляется и садится.

Напряжение разрядилось. Всем полегчало. Каждый чувствует себя выжатым, как лимон.

– Генерал Ин очень близок к тому, чтобы найти Голгофу, – произносит Рэнди, выдержав приличную паузу. – Или он, или мы.

– Тогда пусть это будем мы, – говорит Гото Денго.

Мир праху