Крис и Шанелька [СИ]

— Сейчас черный человек покатает твоего синего птица, — предсказала Крис, — помашет нам крылом, вернее, всеми крылами, и уйдет в закат. Вернее, уйдут. Хотя до заката далеко, у него в таратайке бензина не хватит.

— Как это уйдут? — взъерепенилась Шанелька, поспешая, — это…

— …твой орел, — закончила за нее Крис, — ну, подожди ругаться. Интересно же.

И правда, со стыдом подумала Шанелька, чего я кидаюсь. Похоже, Дима специально подсуетился, чтоб черный прилетел. Наверное, он ему и звонил, а не Олечке, как она мрачно подозревала. Вот и посмотрим, что интересного предложит Дима интересной женщине Шанельке.

Они подошли и встали рядом с мужчинами, собравшись полукругом над отдыхаюшим орлом.

— Господи, — мысленно взмолилась Шанелька, глядя сверху на небольшую гордую голову и клюв крючком, — пусть все дальше будет хорошо, а не как-то нелепо. После стольких приключений, с этим несчастным чучелом, нет, не чучелом. Чтоб не так — раз и все сдулось, скомкалось. А то сейчас…

— Меня звать Сергей Матвеич, — назидательно сказал черный человек, обращаясь к Диме, — а то тут некоторые не в курсе о правилах хорошего тона.

— Извини, Серый. Дамы, позвольте представить, Сергей Матвеич Хорошко, супер-механик, а еще судоводитель, а еще — дед. В смысле стармех на судах дальнего плавания. И просто — Серега, великий летун на своем дельталете. Серый, это Кристина и Шанель, московские журналистки. И их подопечный орел, синяя птица крымского лета.

Сергей Матвеич церемонно кивнул, присел на корточки, оглядывая орла.

Шанелька нахмурилась, подумав стесненно, что вот, вроде рассказывала про маму и котов, про сына, но все равно Дима решил, что она тут в гостях, а сама — из столицы. Но тут великий летун поднялся.

— Ну, так, — сказал Серега, — пойдет. Я думал, когда ты по телефону, он побольше, а так, нормально, если ты, Шанеля, крепко будешь держать. Ну и привяжем там немного. Потянет. Вон, глядите.

Он повернулся, показывая на горный массив, темнеющий за долиной.

— Там под плато есть местечко, высоко, и снизу не подобраться, конечно, альпинисты лазиют, но они больше на другой стороне. Так вот. Там скала, в ней выемка, грот. Отсюда не увидать, в бинокль только. Чем хорошо, там мертвая зона, ветра нет никогда. Вокруг дует, аж сносит голову, уши рвет, а спустишься на десять метров, и тишина. Зимой и летом. Полетим вместе, устроим там твою птицу. Пусть сидит и на всю долину сверху смотрит. Идет?

Шанелька заново осмотрела огромную чашу, полную воздуха и легкого ветра, скалу над долиной, легкие пряди облаков, плывущие ниже того места, на которое показывала только что рука пилота. А там, в сизой нежной дымке толпились скалы, пики и возвышения, перемешанные с купами кустарника и прозрачными облаками. Там, отсюда не разглядеть, есть тайный грот, распахнутый так же, как это открытое ветрам место. В нем, не в глубине, а на пороге воздушного пространства, воцарится орел, ему будет видно все-все, что сейчас видят они, и намного больше, ведь гора выше. Конечно, ему будет видно море, а еще витая дорога, по которой они ехали. И, может быть, своим острым глазом орел разглядит город Феодосию, поселок Береговое, где в розовом номере розового отельчика он коротал дни, сидя на пыльном шкафу и упираясь крыльями в оклеенные обоями стены. Может быть, оттуда видна даже Керчь, и зимой в читальном зале Шанелька будет знать, орел там, и он ее видит.

— Кофту какую накинь, — распорядился Сергей, — и пойдем, пока ветер не сильный. Ноги не замерзнут, а сверху продует.

Шанелька оглянулась на Крис. Та улыбалась. И Дима улыбался тоже. хорошо так, серьезно, не как детским капризам.

— Нет, — сказала она, поправляя на плече ремень кофра, — я не полечу. Криси, ты лети.

В коротком молчании она успела по своей привычке подумать, наверное, Крис решит, что Шанельке просто хочется остаться тут наверху с Димой, а Дима решит то же самое, и получится, она навязывается, а Сергей решит, что она испугалась. Но это все неверные ответы. Правильный один. Ей хотелось, чтоб именно Крис полетела, завершая великое путешествие синей птицы. Не где-то в толпе вокруг квеста, а в небе над чашей долины. И наплевать, кто чего подумает-то. Так будет правильно. Она это чувствовала, очень сильно и резко, это было как желание поправить что-то покосившееся, восстанавливая гармонию. Или сделать что-то изначально — правильно, для той же гармонии.

— Хм, — Крис внимательно посмотрела на взволнованную подругу, смирного орла и двоих мужчин, оглянулась на бабочку дельтаплана, — с парашютом я прыгала. А вот полетать. Не случалось пока.

— Понравится, — уверенно заявил Сергей, — давай, ветровка, может, какая? А нет, у меня там есть, в сумке. Так что, не надо ничего. За час-полтора обернемся.