Кристалл Криштары (СИ)

Противник взревел. Взяв одну руку двуручный топор, а второй несколько раз демонстративно ударив себя в грудь, зеленокожий воин медленно зашагал ко мне. Теперь его тактика изменилась. Быстрый натиск сменился планомерным наступлением. Любое мое движение в сторону, в попытке вырваться за пределы все время сужавшегося круга, пресекались широкими замахами могучего воина. Он делал шаг и тут же останавливался, ожидая моего удара. Потом снова продолжал движение и опять останавливался. Отступать бесконечно было уже нельзя — за спиной уже начиналась стена и крик опьяневшей от битвы толпы, сидевшей всего в нескольких метрах выше меня, заставил встрепенуться. В эту секунду произошел удар. Я пригнулся — над головой просвистело лезвие топора, разрезавшее часть каменной кладки и впившейся в нее на несколько сантиметров. Это был мой шанс! Перекатившись в сторону и воспользовавшись секундным замешательством орка, я нанес один колющий удар в область широкой мышцы бедра и практически мгновенно следующим по икроножной.

Орк закричал от боли и немного пошатнулся. Из раны сочилась кровь. Прихрамывая, он вырвал из стены свое оружие и с ревом, оскалив грозные клыки, направился на меня. Казалось, нанесенные ранения ни коим образом не лишили его возможности нормально стоять на ногах, но это было ошибкой. Первые несколько секунд он двигался вполне привычно, но вскоре стал прихрамывать. Скорость его снизилась, а в глазах уже не было той уверенности, что в самом начале боя. Потихоньку чаша весов склонялась в мою сторону.

Я стал чувствовать себя немного увереннее. Наступал. Осторожно, выверяя каждый шаг и не спуская глаз с его оружия, которое он до сих пор крепко сжимал в своих руках. Сомнений не было — орк был ранен серьезно, но все еще был способен убить одним ударом, подставься я ему.

— Жалкий слизняк, — прорычал он на ломаном человеческом языке, — я смету тебя одним ударом.

Удар — топор опять прошел мимо, всего в каких-то десяти сантиметрах пролетев у моей головы. Плащ развивался в воздухе широким красным покрывалом. Как на быка, оно провокационно действовала на раненого воина, заставляя того совершать не самые удачные, но затратные по силе удары. Вскоре орк выдохся окончательно. Топор едва держался в его руках, а сам он постепенно стал терять равновесие, все сильнее склоняясь к раненой ноге. Земля под его ногами стала алой от вытекшей крови, ведь удар катаром вызвал обильное кровотечение, остановить которое было уже нельзя. Свою роль сыграли и оружейные руны. Магия обжигала колотую рану, проникая все глубже в тело могучего воина, вызывая боль, от которой тот рычал подобно медведю, попавшему в капкан и умиравшего в нем, так и не выбравшись на свободу.

Он затухал медленно, но конец был неизбежен, оставалось только дождаться или… довершить начатое, избавив грозного орка от длительных мучений. Наверное, это было правильно во всех отношениях. Я приблизился к нему уже когда топор лежал в стороне, а сам он, упиравшись в каменную стену, стонал, едва держась на ногах.

Зрители замолкли — все смотрели в мою сторону, и у меня нашлась секунда, чтобы окинуть взглядом огромную арену, где сейчас, в лучах горевшего на небосводе солнца, находилась Гретта. Что-то подсказывало мне, что она рядом, смотрит на меня, затаив дыхание в ожидании последнего, решающего удара. Молчание. Кто-то закричал. Едва я успел повернуть голову, как перед глазами блеснуло лезвие топора, готовое упасть мне прямо на голову. Каким-то чудом мне удалось скрестить перед собой катары, остановив удар и прогнувшись под необузданной силой орка. В этот удар он вложил все, что у него осталось. Последние остатки мощи, что еще сохранились в его умирающем теле. Скинув топор на бок, я сделал шаг вперед и двумя острыми клинками, одновременно, с двух рук, нанес колющий удар в брюхо орка.

Крика не было — только стон. Руны на эфесе зажглись ярким огнем, всполохи молнии пронеслись по нему и впились в поверженное тело противника. Его трясло под ударами волшебства всего несколько секунд, после чего все закончилось. Тело обмякло, руки, державшие топор, опустились окончательно.

Тишина.

Затем крик. Нарастающий, как волна во время шторма, она раскатывалась по трибунам, собирая в себя все больше и больше ликующих зрителей.

Чемпион! Чемпион! Чемпион!

Каждый из них приветствовал меня как нового героя арены. С неба дождем посыпались лепестки роз. Уже уходя с арены, я увидел, как навстречу мне шел Грэймарг. Печальный взгляд не выдавал в нем радости моей победы и видимо, меньше всего на свете он ожидал увидеть в этот момент меня — живого и невредимого.

— Проклятье, — проговорил он, перебирая пальцами рук. — От кого, а от тебя я такого не ожидал.

Я спрятал блестевшие катары обратно под плащ, дабы не привлекать лишнего внимания к оружию, окинул взглядом стоявших рядом охранников и продолжил слушать.

— Ты победил. Вот уж неожиданность.

— Ты удивлен? — спросил я, не спуская с него глаз.