Кристалл Криштары (СИ)

Бой продлился не так долго, как мог. Паук был слаб и использовал свои последние силы для того, чтобы сделать грузный прыжок в нашу сторону. Тело выгнулось, несколько передних лап попытались дотянутся до нас, но яркий огонь, лавиной вырвавшийся из моих рук, остановил его и заставил бежать в противоположную сторону. Теперь охотник превратился в жертву, ноги горели, толстое брюхо кровоточило и все сильнее подвергалось ожогам, не дававшим ему нормально двигаться. Крик и писк звучали все слабее, красные глаза хитрого охотника потухли и теперь тело продолжило гореть, окончательно превращая некогда могущественного врага в бесформенную массу.

Я вернулся за топором и вышел из пещеры уже с ним. Доспехи и все остальное пришлось оставить — лишний груз мог только замедлить мое продвижение по проходу, который находился в соседней пещере. В момент боя с пауком несколько фальшперегородок обвалились, открыв правильный путь, но пришлось немного потрудиться, чтобы расчистить проход для дальнейшего пути. Гретта все еще приходила в себя. Страх перед пауками был, как оказалось, врожденным. Она боялась их еще с детства, но решила рассказать об этом только сейчас.

— Куда дальше? — спросила Гретта, встревоженно оглядываясь.

— Идём по этому проходу, а дальше посмотрим.

Мы пробирались по открывшемуся пути несколько долгих минут, пока не выбрались в более просторный тоннель, но меня больше обрадовала другая деталь этого прохода. По всей тропе тянулись небольшие рельсы, предназначавшиеся для перевозки грузов на специально оборудованной вагонетке. Рельсы, как и весь этот путь явно были заброшенными, дерево уже давно сгнило, а железо проржавело, но если мы будем идти прямо по рельсам, то возможно они приведут нас к выходу. Вероятно, нога человека или какого-либо другого смельчака ступала сюда очень и очень давно, после того как под землёй обнаружили тварей, с которыми они были не в силах тягаться, то забросили эти копи и многие окончательно про них забыли, и рассказывали лишь детям в сказках о том какие ужасы здесь обитают. Однако сюда забредали некоторые смельчаки, жаждущие потешить своё любопытство или жадные до гномьего золота, а некоторые, вероятно, как мы сейчас пытались найти проход, но их участь мы могли увидеть наглядно по кучам костей. Встретившаяся нам тварь — гигантский паук, был лишь одним из многих обитателей подземелий, но к счастью нам больше никто не попался на пути, чему я радовался, ибо бой с одним из стражей сердца пустоши оказался нелёгким и не хотелось повторять подобную схватку.

Так мы шли в умеренном темпе по самым рельсам примерно с четверть часа. Гретта всё время оглядывалась и тревожно прислушивалась, порой одинокие капли воды падали с потолка и ударялись о камни, создавая эхо по всей пещере, такая жуткая какофония не нравилась и мне и хотелось поскорее выбраться наружу и увидеть солнце, пусть и очень жаркое, но всё же выбраться на поверхность, подальше от неизведанных глубин. Рельсы закончились и дальше мы шли вслепую, проходя всё дальше и дальше, стараясь не сворачивать в обманчивые тёмные пещеры.

Всё это время я освещал нам путь светящимся шаром, заклинание которому я научился ещё при первом нашем занятии в резиденции. Ещё через четверть часа мы зашли в тупик, перед нами была голая стена и ничего больше. Гретту начала охватывать паника, но я стоял прямо перед стеной и внимательно её разглядывал, она не была такой же заплесневелой как все стены этих туннелей и выглядела совершенно по-другому, даже цветом она заметно отличалась.

— Похоже нужно возвращаться назад и поискать другой путь.

— Нет, подожди, присмотрись внимательно к стене, видишь едва заметные линии, похожие на непонятный рисунок.

Гретта присмотрелась и действительно увидела своеобразный узор.

— И что? Что это значит Сайл?

Я не ответил, а лишь прислонился к стене ухом прислушиваясь, а затем положил на неё обе свои руки и произнёс заклинание которому меня научила лично Аделинда, перед самым моим отбытием из Нордбурга. Гномий язык давался мне нелегко, но всё же заклинание сработало. От моих рук по всей стене загорелись голубым светом линии, которые только что были едва заметны.