Критика теорий культуры Макса Вебера и Герберта Маркузе

В противоречии с этим научным пониманием материальной сущности общества Вебер и Маркузе абсолютизируют единичное действие и оставляют без внимания производственные отношения как исторически конкретные формы, в которых протекает это действие. Тем самым они остаются на поверхности общественных явлений. Согласно их субъективистской и индивидуалистической точке зрения, в основе действий человека лежат не объективные, исторически конкретные экономические законы; эти действия предстают как индетерминированные и изображаются как применение по возможности адекватных средств для достижения субъективно поставленной цели, как «рациональное с точки зрения цели» действие (Макс Вебер) или как осуществление субъективной идеи, индивидуального выбора (Герберт Маркузе). Уже не диалектика производительных сил и производственных отношений определяет действия людей, они являются выражением неисторической субъективной рациональности.

В действительности же — вне этих спекуляций — не существует никакой оторванной от истории, неизменной рациональности. Как писал Маркс в 1847 году в своей работе «Нищета философии», полемизируя с Прудоном, все общественные категории конкретно-исторически детерминированы, и «вечные» принципы, идеи, категории являются бесполезными, ненужными абстракциями. Поскольку люди создают свои принципы, идеи, категории соответственно своим конкретным материальным общественным отношениям, «эти идеи, эти категории столь же мало вечны, как и выражаемые ими отношения. Они представляют собой исторические и преходящие продукты»[49].

Это в полной мере относится и к понятиям «рациональность» и «рациональное поведение». В классовом обществе в зависимости от соответствующих конкретных общественно-исторических отношений они всегда детерминируются определенными классовыми интересами. Они служат более или менее адекватным идейным отражением конкретного общественного бытия. Рациональное поведение исторически конкретного человека отражает его действительные жизненные условия, его действительный жизненный процесс. Следовательно, объективно оно детерминировано совокупностью общественных отношений[50].

Макс Вебер и Герберт Маркузе отрывают понятие рациональности от общественных отношений, субъективируют его и

[18]

превращают в надысторическую, вневременную категорию. Эта искаженная исходная теоретическая позиция ведет к основной ошибке в их критике капитализма: ограничению критики абстрактной идеей, пренебрежительному отношению к анализу конкретных производственных отношений. Действительное общественно-историческое движение остается вне поля их зрения. Но опыт классовой борьбы рабочего класса доказывает, что чистая критика идей — к тому же в крайне абстрагированной от действительных общественных противоречий форме — не может быть направлена против господства монополистического капитала. Чтобы действительно поколебать его гегемонию над обществом, необходима реальная классовая борьба пролетариата в союзе с другими прогрессивными классами и слоями. В противоположность идеалистической критике голых идей, которой ограничивались младогегельянцы, Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» подчеркивали роль материальной практики. Они отмечали, что общественные отношения и порожденные ими идеи могут быть преодолены не с помощью духовной критики, а лишь путем практического переворота в реальных общественных отношениях, что «не критика, а революция является движущей силой истории»[51].

В полемике с «друзьями народа» В. И. Ленин писал о раздувании специфических категорий буржуазного общества в «вечные» и «естественные» как о характерной черте буржуазной философии, вскрывая апологетическую цель такого рода абсолютизаций[52]. Вольно или невольно они служат сокрытию исторически преходящего характера капиталистического общественного строя и вносят теоретическую путаницу в сознание пролетариата, призванного историей стать его могильщиком. Неисторический, ограничивающийся критикой чистых идей подход Макса Вебера и Герберта Маркузе к проблеме рациональности доказывает, насколько оба философа — конечно, с незначительными различиями — связаны с капиталистической системой. Их вневременной субъективный разум — это, по существу, буржуазный разум, который предполагает вечное существование капиталистической общественной формации. В то же время он направлен против разума рабочего класса, теории марксизма-ленинизма, основанной на признании объективности общественно-исторических законов и выводящей отсюда необходимость революционного преобразования капиталистического общества.

Во-вторых, необходимо отметить, что критика капитализма у Макса Вебера и Герберта Маркузе вследствие ее субъективно-идеалистического, спекулятивного характера страдает недостатком привлекаемых для ее разработки методических вспомогательных средств. Употребляемый понятийно-логический инструментарий оказывается неадекватным объекту, он не дает возможности объективного познания существенных об-

[19]