Критский бык

– Секреты ты исчерпала, дорогая моя прелесть, все они у тебя, кроме коммерческих, – заявил компаньон Валя. – Сама должна догадаться. Но я могу суммировать. Жил себе на свете такой неординарный богатей-филантроп по имени Константин Рыбалов, наш общий друг Паша Криворучко его заметил и захотел дружить, причины лежат на поверхности – очень уж имидж у Кости был завлекательный, с таким горы своротить можно. Хитроумный Паша метил его в прикрытие своей сомнительной фигуры. В отечестве, как ты наверное, знаешь, ощущается дефицит на яркие харизматические фигуры, а без них, увы, никакая демократия не голосуется. Ладно, этот секрет ясен, тут же подваливает второй. А Костю кто-то возьми, да и пришей в одночасье, причем явно, с участием киллера, даже не озаботились прикрыть срам. Ни указок на суицид, ни даже завалящей аварии. Поэтому Паша не только опечалился, что лишился соратника, но захотел прояснить интересный вопрос. Костя доигрался сам или кто-то имеет зуб на планы Павла Петровича. Вот мы с тобой бегаем, нюхаем следы, подбираем мусор, из него Паша должен составить себе картинку. Изволь получить секреты, ничего нового я тебе не сообщил.

– Да, примерно так я и представляла, – согласилась я. – Даже на расстоянии и по фотокарточке видно, какой у бедного Кости проявлялся сильный имидж, вполне конкурентоспособный с кем хочешь. Поэтому он меня влёк, я даже в образ вживалась.

– Ну, это никогда не зря, сейчас я тебя чуток ошарашу, но погоди минутку, пока я не забыл, – озабоченно произнёс Валентин. – Тут я в твои дела намедни влез, давай отчитаюсь, потом буду делать предложение по форме.

– А наоборот никак нельзя? – спросила я с нетерпением.

– Нет, прелестная крошка, сожалею, – церемонно отозвался Валька. – Одно из твоих дел пахнет криминалом, не угодила бы ты на нары, тогда ни к чему наше щедрое предложение.

– Ты о чём? Откуда такие подозрения? – изумилась я.

– Из непосредственного источника, от пострадавшей стороны, – откровенно потешался Валька. – К тебе с утра дяденька пришёл, по фамилии Мизинцев, и жаловался, что ты беспардонно влезла в его личную и семейную жизнь, не подать ли ему иск на бедный «Аргус». Но не бойся, я его утихомирил. Ткнул носом, что иметь на стороне дамочку не возбраняется, но их надо выбирать с умом, а не хлопать ушами, когда они беспокоят семью.

– Отче, что ты наделал? – вполне искренне возопила я. – Людмила не переживёт, она играла в неведение, а ты…

– Переживёт твоя Людмила, я же знаю, что она у тебя Веерный информатор. Я сделал парню втык, но её прикрыл, сказал, что ты раскопала соперницу, но жене – ни слова, пожалела, мол.

– Так бы сразу и сказал, а то на нары…

– Нары ещё виднеются, не волнуйся. Вслед за пострадавшим Мизинцевым явилась девка совсем не в дугу и заявила, что ты её обокрала или ограбила, я не совсем врубился.

– Безумного вида девка, в очках наискось? – неграмотно сформулировала я.

– Портрет сходится, – одобрил Валька. – Кудряшки дыбом, как у Горгоны, она же Медуза, глазки прыгают за очками, пёстрый костюмчик сидит задом наперёд – очень впечатляющая жертва. Сделала страстное заявление, что ты встретила её в подозрительной компании, заманила на подпольное радио, целую ночь морочила голову какими-то драконами, потом свистнула паре дюжих молодчиков, они вышвырнули бедняжку из радио вон. А её ценное имущество ты прикарманила, во всяком случае, не озаботилась вернуть владелице. Она требовала возврата какого-то портфеля, а остальное обещала простить, даже шпионское гнездо разврата, обнаруженное ею на радио, не говоря уже о драконах.

– Вот чёртова кукла! – в сердцах бросила я.

– Я поклялся, что никакого чужого имущества не видел поутру, когда вёз тебя с радио домой, – невозмутимо продолжил Валентин. – Пригласил Антона в свидетели, он подтвердил по форме, что никакого портфеля ты не держала, и вообще была налегке, почти в неглиже.

– Не в том дело, как она догадалась показать на «Аргус»? – возмущалась я без особой внятности.

– Прелестное дитя, я не понял, может, ты впрямь совершила ограбление по заданию шпионского центра, скажи честно, я тебя прикрою, – продолжал глумиться Валька.

– Я про Владку Ким, может, помнишь? Это она зазвала меня в гости, подсунула ненормальную подружку, потом дала ей наш телефон и адрес. Глупости все это, но противно!

– О развратной кореянке что-то слышал, ты даже меня познакомить хотела, но не собралась, Бог с тобой. Так это её штучки. Ладно, я уразумел, как ты развеивала тоску, больше не пристаю с вопросами. Но что ты свистнула, дитя моё, что в портфельчике у твоей Горгоны хранилось, уж не бриллианты ли с золотом? Она вопила на крупную сумму.

– На хороший срок на нарах будет вернее. Полный примус валюты, как сказал незабвенный котик Бегемот, полный мешок динамита, – призналась я опрометчиво.

Затем конспективно ознакомила Валентина с деяниями Татьяны и обрисовала оказанную по телефону американскую помощь в рамках женской солидарности.