Кривозеркалье

В цех никто так и не пришёл. Мы втроём. Вика молчит. Она на рации. Надо отдать ей должное – она спокойна. Я залажу на металлоконструкцию, расположенную поближе к проблемной трубе, в это время Саня тянет по полу шланг с водой. Вика остаётся у начала шланга, там, где кран. Санек протягивает снизу мне конец шланга. Беру его и располагаюсь поудобнее на стальном уголке. Открываю промывной штуцер, раздаётся резкий хлопок воздуха. Вакуум. Так и есть – здесь проблема. Вставляю кончик шланга в штуцер. Саня стоит возле пульта насоса. Киваю ему – он выключает насос. Для того, чтобы поддаваемая в трубу вода не уходила в насос, а давила в емкость. Киваю Вике – она открывает кран с водой. Крепко держу шланг руками. Чувствую, как давление воды отталкивает шланг от штуцера. Напрягаюсь. Момент истины. Или мы сейчас пробьём эту пробку или нам хана. Руководство порвёт нас. Вика смотрит на меня. И Пустота тоже смотрит на меня. Не оплошать бы. Слышу громкий хлопок внутри ёмкости. Давление в шланге пропадает. Получилось. Киваю Вике. Она перекрывает воду. Закрываю промывочный штуцер. Киваю Саньку – он запускает насос. Спрыгиваю на пол. Санёк поднимается на расходную ёмкость, открывает люк в крышке ёмкости. Ждём. Саня кричит сверху, что пошёл раствор. Я сообщаю диспетчеру, что можно включить дозировочный насос на измельчении.

Все втроём идём к монитору. Смотрим показания. Вроде всё нормально. Давление в норме. Пневмо – клапан в работе. Раствор извести подаётся. Выдохнули…

Однажды утром, мы с Саньком пришли на смену и обнаружили, что с ночи идёт сильный расход щелочи. Стас Михайлов как обычно был не в курсе дел. Мы поинтересовались у аппаратчиков и мастера смены об изменениях в процессе. Всё, как всегда, парни, не гоните. Но раствор куда-то уходил. Причём в приличном количестве. Десять кубов щёлочи куда-то делось. Это было что-то новенькое. Мы поставили в курс Вику и главного технолога. Также мы отключили циркуляционный насос подачи щелочи. Мы облазили всю фабрику и не обнаружили утечки. Мы поговорили с парнями из службы вентиляции, которые периодически брали раствор щелочи для промывки своих фильтров. Услышав озвученное нами количество ушедшего раствора, парни из службы вентиляции округлили глаза. При всём нашем желании, сказали они, мы не смогли бы столько взять вообще. Ситуация складывалась странная – раствор ушёл, и никто не знал куда. И его нигде не было видно. Чудеса. Понятно было одно, что где-то он всё равно есть. С Саней мы ещё раз обратились к главному технологу. Тот не замарачивался и валил всё на вентиляцию. Странно. Я сразу подумал, что либо он в курсе, где раствор, либо ему на всё наплевать.

Мы начали думать. И смотреть тренды на мониторе. Обнаружилась странная вещь. Всякий раз как аппаратчики просили диспетчера включить насос подачи щелочи, то раствора уходило в два раза больше, чем при их обычном процессе набора щелочного раствора. Саня пообщался с аппаратчиками еще раз. Те ребята были не в курсе событий. Тогда Санек засел за монитор, который находился в пользовании мастера смены. Мастер смены не возражал. Он думал, что мы занимаемся какой-то ерундой.

Через некоторое время Саня позвал меня. – Смотри, где раствор, – радостно сообщил он мне. И показал. Всякий раз как аппаратчики брали щелочной раствор себе в процесс, то на какое-то количество поднимался уровень в одной из ёмкостей, расположенной в закрытом для нас отделении десорбции. Вроде ничего странного – парни ведь берут раствор себе в процесс. Но только ёмкость то была не та, в которую они обычно берут. И уровень в ней поднимался не пропорционально тому количеству, которое уходило от нас. А в два раза меньше. То есть – наш раствор уходил в два места параллельно.