Кризис

Миграция животных как причина кризиса… Дико звучит? А собственно говоря, почему нет?

Пушные зверьки вполне могут перекочевать из-за бескормицы, передохнуть от какой-нибудь болезни, и это вызовет кризис в одной, пусть и не самой важной области экономики. Например, многие богатые красотки недосчитаются своих соболиных манто; а красотки победнее — манто из нутрий и красных патагонских лисиц.

А вместе с ними финансовый кризис накроет охотников и торговцев снаряжением, дизайнеров ружей и ножей, строителей охотничьих домиков, меховщиков, скорняков… В общем, много у кого ветер загуляет в карманах, и все только потому, что какие-то противные куницы решили теперь бродить по другим тропинкам.

А если бы вообще вся экономика полностью зависела от охоты?..

…Есть серьезные причины полагать, что человек еще 13–15 тысяч лет назад вызвал грандиозный экологический и экономический кризис, изведя важнейших промысловых зверей. Истребив мамонта, люди исчерпали важнейший ресурс своей экономики. У англоязычных ученых даже появилась теория «оверкилла»: «сверхубийства». О масштабе катастрофы говорит сокращение населения Земли втрое: по мнению многих ученых, с 3 до 1 миллиона человек. И виноваты в этом вовсе не мамонты…

Может быть, читателю будет легче пережить нынешние невзгоды, если он узнает: первым экономическим кризисам десятки, а то и сотни тысяч лет. Финансов еще не было, а экономические кризисы уже возникали. Вызваны они были тем же, чем и сегодняшние: неразумным поведением человека. Последствия же имели — пострашнее Великой депрессии.

И потом, в исторические времена не раз вспыхивали кризисы перепромысла. Они уже не несли с собой глобальной катастрофы, но могли существенно влиять на экономику и политику. Например, когда в середине XIX века на Алеутских островах истребили морского бобра-калана, Российская империя потеряла прежний интерес к Аляске. Продала ее легко и за бесценок — 7,2 млн долларов. С тех пор Аляска — самый большой и, как выяснилось впоследствии, самый богатый ресурсами, золотом и нефтью, штат США…

Три кольца золота

Прежде чем перейти, собственно, к летописи мировых кризисов, следует кратко познакомиться с основами мировой экономики — без этого понять природу явления будет трудновато.

И начнем мы — с товарообмена, прообраза будущих финансовых сделок.

Какой-то обмен существовал всегда. Находят же на стоянках охотников за мамонтами в Брянской области морские раковины? Или мамонтову кость на Переднем Востоке — где мамонт вроде и не водился? Но для охотников и собирателей обмен никогда не был чем-то жизненно важным. Обменивались редкостями, раритетами. Дело хорошее, но без экзотических раковин обойтись можно.

У земледельцев и скотоводов с появлением ремесла обмен стал жизненно необходимым.

Едва ли не главным его слагаемым была бронза. Металл этот плавили лишь в нескольких местах: на Кавказе, Балканах, Южном Урале.

Однако ж археологи раскапывают бронзовые вещи по всей территории России. Выходит, что подавляющее большинство племен и народов прямо зависели от поставок бронзы (как сегодня — нефти и газа) из нескольких небольших районов. Мор, война и нашествия врагов — не у нас. Мы даже не знаем, что случилось на Южном Урале. Но если вовремя нам не привезут долгожданный металл, нашу экономику захлестнет кризис.

И глобализация экономики… пока — в отдельно взятых местах. Раз есть постоянный обмен, нужен какой-то эквивалент.

У разных народов функцию денег часто выполнял товар, наиболее важный для этого региона: скот, рыба, соль, рабы, древесина, зерно, поделочный камень[4]…

Сложность в том, что все это — тяжелые, громоздкие товары. Их трудно копить, невозможно унести в кармане, а скот и рабы к тому же имеют неприятную особенность убегать, погибать и бунтовать.

Завыли волки поблизости от стада? Вот вам и кризис. А рабы еще и самого хозяина прикончили… При всех ужасах современных кризисов банковские счета и купюры хотя бы на нас не набрасываются.

Во многих странах ходили легенды про золотые изваяния, нападавшие на хозяев. Или как в мифе про царя Мидаса: все, к чему он ни прикасался, превращалось в золото; в итоге бедный Мидас умер с голоду. Видимо, долго приходилось привыкать людям к безопасным золотым деньгам, и они невольно наделяли их свойствами прежних, очень даже опасных.

Другой способ приравнять стоимость всего к стоимости эквивалента — выбрать вещество, которое само по себе особой ценности не представляет.

Раковины каури в Новой Гвинее использовались как деньги аж до 1960-х годов. На Соломоновых островах они в ходу до сих пор; аборигены ценят их выше любой валюты: долларов, фунтов, евро.

В лесах Прибалтики янтарь в древности применяли, как и каури, — на него можно было купить все что угодно.

В качестве денег использовались плоды какао, определенные весовые меры зерна, пряностей, чая[5].

Так же использовали лазурит в Афганистане, нефрит в Китае, яшму в Мексике…