Кризис

К: Я не знаю, что значит ослабить мое влияние на президента. Я никому не препятствую высказывать его мнения и взгляды с его стороны.

Г: Вероятно, это повлияет на ваши отношения.

К: Между президентом и мной?

Г: Это ответственность любого президента – когда одного из его главных советников постоянно критикуют. Невыносимо для президента иметь дело с ним, и это должно тяготить его. Откалываются и китайцы.

К: Это совершенно другое.

Г: Это все еще усугубляет проблему.

К: Они [китайцы] говорят, что необходимо подчеркнуть роль Шлезингера, потому что у нас должна быть сильная оборонительная позиция. Это не политическая игра или внутриполитическая игра.

Г: Ваша интерпретация может быть правильной. Но они говорят, что президент больше полагается на Шлезингера, чем на Киссинджера. Но это другая история о том, как Вас воспринимают. Я думаю, что эта история в основном будет сходить на нет, и, успешна она или нет, это определенно раздражает.

К: Не меня. Я спокойно отношусь к этому. Это полностью вне моего контроля. Единственное, о чем я беспокоюсь сейчас – это как нам выйти из этого положения.

Г: Если Вы действительно приняли близко к сердцу то, что Вы сказали, это лучшее, что Вы можете с этим поделать.

К: Я ничего не могу с этим поделать. Мы в тяжелой ситуации. Кто знает сегодня, были ли Ростоу или Раск [Уолт Ростоу, советник президента Джонсона по вопросам национальной безопасности, и Дин Раск, государственный секретарь при президенте Джонсоне] главнее или на вторых ролях, и годы спустя это не имеет значения.

Г: Это потрясающий подход.

К: Это мой подход сейчас. У администрации остались последние полтора года времени нахождения у власти, и даже если она будет переизбрана, она будет перестроена и будет совершенно другой.

Г: Все, что Вам нужно…

К: Я не знаю, кто маневрирует. Вы могли бы знать.

Г: Я думаю, что знаю, и я думаю, что знаю мотив. Легко догадаться. Сейчас это вещь, о которой не может быть и речи.

К: На Ваш взгляд, все исходит из Белого дома или откуда-то еще?

Г: Из Белого дома, и я думаю, что Вы знаете источник. Ларри Иглбергер хорошо это понимает…

…

К 24 апреля дискуссия свелась к числу американцев, которые должны оставаться в Сайгоне, чтобы помочь нам эвакуировать вьетнамцев в то время, как Южный Вьетнам рушился.

ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР

24 апреля 1975 года, четверг

10:05

С: Я разговаривал с сумасшедшим [послом Мартином]. Он шифруется и будет здесь на короткое время. К завтрашнему вечеру у нас будет меньше тысячи ста.

К: Это его или наше время?

С: Его время.

К: Это завтра утром здесь.

С: Он сказал, что меньше всего он хочет потерять американцев. Он не собирается терять американцев. Там нет никаких проблем с военной/госдеповской командой – проблема здесь, в Вашингтоне.

К: Вероятно, это правда.

С: Он сказал, что знает о наших опасениях, но меньше всего он хочет кого-то потерять, и он не думает, что идет на чрезмерный риск, и мы должны сохранять доверие к нему. И, как добавил он, чтобы подбодрить Вас, назревает тайфун.

К: Тогда мы никого не вывезем.

С: Верно, но это означает, что они, вероятно, не начнут наступление. Это означает, что это еще один рычаг для использования минобороны.

К: Нам нужно поговорить с президентом…

…

Пока Сайгон разваливался, в Вашингтоне велись уже знакомые дебаты о темпах эвакуации и растущей озабоченности по поводу эвакуации как можно большего числа вьетнамцев, которые сотрудничали с нами. Советский Союз выбрал именно этот момент, чтобы ответить на наше устное сообщение от 19 апреля, предлагая диалог о конце Вьетнама.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

24 апреля 1975 года, четверг

16:00

Д: Привет, Генри. Я получил следующее послание от Брежнева президенту Форду. Он попросил меня передать через Вас. Сначала я прочитаю его, а потом смогу продиктовать Вашему секретарю.

К: Хорошо.

Д: «Как уже было сказано президенту, сразу после того, как послание президента от 19 апреля было получено Л. И. Брежневым, мы предприняли соответствующие шаги, чтобы связаться с вьетнамской стороной в этой связи.

В результате этих контактов теперь мы можем проинформировать президента о следующем: позиция вьетнамской стороны по вопросу об эвакуации американских граждан из Южного Вьетнама однозначно положительная. Вьетнамцы заявили, что они не намерены в ходе военных действий чинить какие-либо препятствия эвакуации американских граждан из Южного Вьетнама и что сейчас фактически созданы благоприятные условия для такой эвакуации.

При этом подчеркивалось, что в борьбе за политическое урегулирование вьетнамская сторона будет исходить из Парижского соглашения. Нам также сказали, что вьетнамцы не намерены нанести ущерб престижу Соединенных Штатов.

Информируя президента об этом в конфиденциальной форме, Л. И. Брежнев выражает надежду, что президент по достоинству оценит такую позицию вьетнамской стороны и не допустит никаких действий со стороны США, чреватых новым обострением ситуации в Индокитае».

К: Что это означает на практике?