Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Далее выяснилось, что Валли состоял в праворадикальном «Обществе Джона Берча», в прошлом был морским пехотинцем и работал в здании, стоявшем неподалеку от маршрута кортежа президента, этих фактов оказалось достаточно для ареста. Поскольку визит Кеннеди в Чикаго был отменен (официальная причина — военный переворот во Вьетнаме), невозможно установить, получила «группа из четырех человек» приказ на ликвидацию президента или просто приезжала в Чикаго «на всякий случай». Но другой факт — наличие в городе готового «убийцы-одиночки» праворадикальных взглядов — не подлежит сомнению; как пишет по этому поводу Джеймс Дуглас, «если бы Кеннеди был убит в Чикаго, вместо Освальда весь мир знал бы Валли».

8 ноября в полицейское управление города Тампа[504] поступил меморандум из вашингтонской Службы охраны — с практически идентичным чикагскому содержанием. В меморандуме сообщалось, что некий молодой человек заявлял о намерении убить президента, предположительно воспользовавшись винтовкой с оптическим прицелом. Приметы подозреваемого прилагались, и вскоре он был идентифицирован как Гильберто Лопес — 23-летний беженец с Кубы, попавший в США в 1962 году, участвовавший в 1963-м в работе Fair Play for Cuba Committee и находившийся под наблюдением ФБР[505]. В отличие от Валли, никакой винтовки у Лопеса не нашли и арестовывать не стали; 18 ноября 1963 года визит Кеннеди в Тампу закончился благополучно — президент приветствовал жителей из открытой машины на протяжении самого длинного (40 минут) проезда по улицам города. Но если бы в Тампе прогремели выстрелы — «убийца-одиночка» снова был бы тут как тут.

«Сегодня мы отправляемся в страну придурков, — сказал [Кеннеди] своей жене утром перед поездкой в Даллас. — Но, Джеки, если кто-то хочет выстрелить в меня из окна, это никак не остановить, так что зачем беспокоиться?» Джон Кеннеди… был особенно обеспокоен возможностью убийства в ходе поездки в Техас. Для этого была веская причина: меньше чем за месяц до Далласа ему сообщили о двух серьезных заговорах с целью убийства — один в Чикаго, другой в Тампе. Сегодня мы можем заключить, что на Кеннеди методично охотились в последние недели его жизни» [Kinzer, 2013].

Сегодня мы знаем, что охота закончилась выстрелами в Далласе 22 ноября 1963 года; но как знать, получи Служба охраны сведения об Освальде, «собирающемся убить президента», — какие еще «убийцы-одиночки» появились бы на свет в следующих городах? Только известная нам часть операции по физическому устранению Кеннеди включала подготовку аж трех «козлов отпущения» и по меньшей мере одной бригады киллеров из четырех человек. Операция такого масштаба, разумеется, не могла происходить в полной тайне; так, для Ричарда Никсона неожиданностью стало не само убийство, а политическая ориентация Освальда:

Никсон подошел к телефону и позвонил Эдгару Гуверу:

— Что случилось? — спросил Никсон. — Это был один из ультраправых психов?

— Нет, — ответил Гувер, — это был коммунист [Ambrose, 2014, р. 67].

Столь же по-деловому воспринял убийство Линдон Джонсон (а ведь мы помним, в какую панику ввергла его простая публикация «Лоббист привлечен к суду»). 22 ноября над головой Джонсона просвистели пули, и охранник прижал его к полу машины, прикрыв своим телом; какой же была реакция нашего паникера?

Джонсон спросил сотрудника Секретной службы, что случилось. Янгблад сказал, что «президент, должно быть, застрелен или ранен» и что они направляются в госпиталь, а до тех пор будет лучше, чтобы Джонсон так и оставался на полу машины. «Хорошо, Руфус», — ответил Джонсон. Репортер, который позже попросил Янгблада описать тон голоса Джонсона, получил краткий ответ: спокойный [Caro, 2013].

Даже Эдгар Гувер, совсем недавно подцепивший Кеннеди на крючок компроматом, не слишком огорчился убийству своего подопечного: