Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках

Разумеется, это всего лишь литературная реконструкция, не имеющая ничего общего с исторической правдой и приведенная лишь в качестве примера возможного содержания такого рода переговоров. Как все было на самом деле, мы узнаем в лучшем случае лет через десять, а может быть, и вовсе ближе к середине XXI века; но развитие Уотергейтского скандала начиная с сентября 1972-го не оставляет сомнений, что все происходило по заранее согласованному плану.

Несмотря на вал антиниксоновских публикаций в The Washington Post, тема Уотергейта интересовала лишь малую часть американского общества. К августу 1972-го опросы общественного мнения давали Никсону беспрецедентное преимущество перед Маговерном — 64:30 (да, именно так, отрыв Никсона был больше, чем процент симпатизирующих Макговерну). В этих условиях позиция Post вызывала недоумение даже у принятого[704] в джорджтаунском обществе Киссинджера:

Незадолго до ноябрьских выборов… Киссинджер поругался с Грэм на светском мероприятии по поводу репортажей об «Уотергейте»: «Что вы к нам прицепились? Вы что, не верите, что нас переизберут?» Кэй вспоминала, что Киссинджер был «очень расстроен» и жаловался, что ситуация «ужасно нечестна» [Herken, 2014].

Киссинджер чувствовал, что за действиями Грэм стоит какой-то план, но не мог понять, в чем он заключается[705]. Разумеется, Кэтрин (Кэй) Грэм не стала рассказывать Киссинджеру правду — что целью публикаций является вовсе не дискредитация Никсона, а создание информационного повода для последующих, куда более серьезных действий.

Несмотря на то что расследование взлома завершилось без предъявления обвинений кому-либо из администрации Никсона[706], его противники продолжали информационную кампанию:

Столичная газета The Washington Post усиливала давление — ее репортеры Боб Вудворд и Карл Бернштейн с помощью Джима Манна, Лоуренса Мейера, Стэнфорда Унгера, Рональда Кесслера и прочих на протяжении сентября почти ежедневно помещали статьи на первых полосах [Ambrose, 2014].

Затем последовал одиночный, но поистине снайперский выстрел. Эдвард Кеннеди, неформальный лидер всех демократов Америки, так рассказывал о начале октября 1972 года:

Я стал получать звонки и визиты от демократов, надеявшихся спасти кампанию Макговерна через официальное расследование Уотергейта. Они хотели, чтобы я созвал слушания в Конгрессе. Я тоже хотел созвать слушания, но это было не так просто, как кажется. Стюарт Олсоп описал сложности в своей колонке в Newsweek от 2 октября… Он отметил, что два органа Сената были просто созданы для таких расследований: подкомитет Эрвина по конституционным правам и комитет по операциям правительства Маккленнана. Но они оба представляли южные штаты, настроенные против Макговерна… и не собирались ничего предпринимать… Олсоп был уверен: «Или это сделает Кеннеди, или никто»… [Он] имел в виду мой подкомитет по административным практикам и процедурам… 3 октября я написал Эрвину, призвав его комитет заняться Уотергейтом, и получил ожидаемый ответ: «Мне кажется более уместным, чтобы этим занялся подкомитет по административным практикам и процедурам…» [Kennedy, 2009, р. 680].

К решению начать слушания Эрвина подталкивал не только Кеннеди: