Крокодилова свадьба

– Да? Я совсем не заметил!

– Я заметил, – Честер Чернокниг потер усы. – Давай я допью эту чашку, а себе ты сделаешь новую?

Бальзаме кивнул, посчитав мысль брата вполне себе вразумительной, и удалился. Честер посмотрел на платья, тут же отвернулся, чтобы сохранить рассудок, а потом заметил лежащие на столе люминки.

– Знаешь, у меня совсем недавно был люминограф, – сообщил кутюрье, возвращаясь с чайником и второй чашкой. – Запечатлели всю коллекцию! По-моему, ему даже понравилось.

– И с чего ты взял? – свадебный церемониймейстер рассматривал одну из карточек в лучах света, который крался из окна, умело огибая всю мебель.

– О, у него были такие большие-удивленно-восхищенные глаза!

– Возможно, он просто был шокирован, – Честер положил люминку на место. – Вообще не понимаю, почему все так с ума сходят по этой люминографии. Старые-добрые портреты в разы интереснее, а тут какая-то безвкусица невероятная. Все так монотонно…

– Зато быстро и удобно!

– Да брось, ерунда какая-то, – Честер Чернокниг подвинул ближайший стул, уселся, поправил накидку и закину ногу на ногу. – Но я к тебе по делу.

– Неужели, тебе нужно что-то сшить?

– Нет, конечно, не мне! Мне нужно свадебное платье…

– Братец, ну наконец-то! – Бальзаме захлопал глазами. – Наконец-то ты ко мне с этим обратился. А то столько свадеб, и я ни разу не шил нарядов…

– Я не договорил, Бальзаме. Нужно платье для мадам Крокодилы.

– Ого! – пышный парик кутюрье словно бы подпрыгнул. – Она выходит замуж?!

– По-моему, ты отстал от жизни. Об этом знают уже все, кому не лень – это что-то наподобие городской гордости. В общем, мне нужно платье – какое-нибудь экстравагантное, но не слишком. Не слишком, Бальзаме, подчеркиваю. Для ее свадьбы это будет самое то.

Кутюрье слегка закашлялся, но заглушил приступ чаем.

– А в нем должно быть что-то особенное? – последнее слово он произнес так, как любовник-Казанова, намекающий очередной барышне на интимный вечерочек при интимных свечечках.

– Что, например?

– Ну, что-нибудь, например… контролирующее разум

Честер Чернокниг опешил.

– Во-первых, ты знаешь, что это невозможно. Во-вторых, как ты мог такое обо мне подумать! Ты же мой родной брат. К тому же, я лучший свадебный церемониймейстер всех семи городов! А такие штуки очень портят репутацию.

Честер махнул рукой, словно бы выкидывая дохлого попугайчика.

– Просто сделай что-нибудь необычное и восхитительное. Черно-серебренное, наверное. Ну, ты знаешь ее внешность – придумай что-нибудь, ладно?

– А можно использовать, – Бальзаме снова закашлялся. – Использовать что-нибудь из старых эскизов?

– Как душе угодно, – улыбнулся Честер, но тут же нахмурился. – И что ты так раскашлялся? Прикрывай хоть рот рукой…

– Прости, просто этот люминограф тут так надымил… я замучался проветривать!

Глаза Честера Чернокнига сверкнули, как маленькие алмазные булавки в королевской пижаме.

– Надымил, говоришь? Это интересно… Возьму на заметку.

Свадебный церемониймейстер встал. Накидка его взмыла вверх танцующей медузой.

– Кстати, я знаю, что к тебе любит заглядывать господин Восск. У меня просто совсем нет времени за ним бегать, нужно столько всего сделать. Так вот, передай ему, как зайдет, что я попросил его быть готовым к большому заказу на ароматические свечи.

– А не проще использовать магические фонари?..

– Бальзаме, ну ты-то! А как же аромат и дым

– Ладно-ладно! Насколько большой будет заказ?

– Ну… думаю, штук триста нам хватит. С запасом.

– Триста свечек?! – кутюрье так ошалел, что аж встал. Через секунду он сам не понял, зачем это сделал, и в недоумении сел обратно. – Триста?! Это же много-премного!

– Ну, с разным ароматом. Апельсиновым и… остальные решим потом. Передай ему, что мы еще уточняем, какие конкретно ароматы. Ладно, время не ждет, Бальзаме! До встречи.

И Честер Чернокниг скрылся в дверном проеме.

А потом вернулся.

– О, и разложи эти люминки как-нибудь аккуратнее, а то какой-то бардак.

Он снова скрылся.

Бальзаме поднялся и вновь подошел к столу, чтобы еще разок в деталях разглядеть чудесные карточки с изображениями.

– И еще, – Честер вернулся, ткнув пальцем в шторы. – Поправь их, а то как-то ассиметрично весят. Будет идеально!

Церемониймейстер послал воздушный поцелуй в сторону штор и снова исчез, оставив брата наедине с нарядами и их изображениями.

Шляпс щелкнул пальцами, и в комнате желтым светом зажглись магические лампы. Первым делом люминограф снял сумку, потом скинул верхнюю одежду и бросил на столик газету. Диафрагм аккуратно вытащил свой светопарат из сумки, отставил в сторону и разложил оставшиеся стеклянные карточки по ящичкам небольшого комода.

Шляпс зашаркал на небольшую кухоньку и, словно бы выполняя все действия машинально, поставил на огонь чайник – красное пламя, которое мужчина зажег спичкой, заискрилось синим. Потоки магии, притягиваемые конфоркой, усилили огонек.

Диафрагм вернулся в гостиную, уселся за стол и развернул газету.