Крокодилова свадьба

Волшебник вновь переключился в настроении, взмахнул руками, пролив чай, и произнес:

— Не знаю! И вообще, я растратил на вас слишком много своих мозгов, и не хочу превратиться из безумца, который гений, в гения, который безумец.

— А вы, — решил попытать удачу Глиццерин, — вы изучали жизнь?

— Вовсе нет! Я изучал время — штука тоже не перспективная, но что-то у меня, да получилось. Я даже попытался стабилизировать магическую аномалию, но вместо этого получил перепады настроения, а Грым весь аж поседел — кроме уха!

Вновь понимая, что история растянется надолго и видя, что Октаве с Глиццерином становиться вправду интересно, люминограф схватил светящуюся колбочку, заспешив вниз по лестнице.

— А как же люминки? — окликнул его хозяин дома.

— Я сказал, что подумаю, и мой ответ — нет!

— Простите, — сказал Глиццерин. — Но нам тоже пора. И его, наверное, простите.

— Вам принести еще булочек? — неожиданно для себя спросила девушка, и тут же прикрыла рот рукой.

— Нет, спасибо, — настроение Шизанте вновь переменилось. — Бегите вниз. А то и вам еще достанется.

Когда волшебник услышал, как хлопает дверь, он неуклюже встал, погладил кота, а потом подошел к окну и посмотрел на постепенно удаляющихся гостей. Шизанте не стал глядеть на них долго — он убрал чашки, две пустые, а одну, из которой пил Шляпс, практически полную.

Почему-то Шизанте ухмыльнулся.

Убрав чашки на столик, хозяин таинственного дома за Фиолетовой Дверью с оттенком пурпурного выпил еще прямо из носика чайника, и вновь подошел к окну.

Внизу было безлюдно. Шизанте оглядел тонкие дома Хрусталии, мерцающие в мягком свете, и сказал совершенно неожиданно:

— В наших душах все изъела сумрачная моль…

После чего, не менее неожиданно, добавил:

— Надо будет перекрасить дверь в какой-нибудь черно-синий. Или синий с оттенком бирюзового. Или черный с оттенком черного… Грым, что скажешь?

Кот мяукнул в ответ, выражая сразу сотни возможных вариантов.

Аллигория Крокодила возилась с каким-то делами прежде, чем вернуться в обеденный зал. Хозяйка дома в принципе долго копошилась с любой вещью — даже с сущими мелочами, например, расчесыванием волос, в процессе которого время словно останавливалось, и Крокодила находила сотню побочных задач, которые приходили в голову прямо во время расчесывания.

Поэтому, справившись с какой-то очередной мини-задачей — непонятно, простой или сложной, — хозяйка вернулась в обеденный зал. Честер мирно ждал ее на стульчике, и как только Аллигория вошла, молча указал рукой на платье, ожидая реакции.

И он ее получил.

Крокодила замерла, приоткрыла рот, потом вспомнила, что это неприлично, вновь прикрыв его. Взгляд ее самонаправляющейся ракетой летел в сторону платья — к светящемуся призрачно-зеленым украшению на шее.

— Как красиво, — протянула хозяйка дома, медленно подходя к наряду. — Что это за камень?

— Обычная стекляшка, — признался Чернокниг. — И немного алхимии…

— Это точно безопасно? — осведомилась Крокодила. Снова. Честеру начинало казаться, что в памяти хозяйки дома удерживается только небольшое количество информации, которое хранится еще меньшее время — дальше происходит полная отчистка всех систем с дальнейшим перезапуском.

— Да, конечно! Мы же уже говорили об этом.

— Я как-то упустила.

Аллигория обошла платье вокруг, осмотрела, сосредоточилась на сияющем украшении, а потом посмотрела на церемониймейстера. Тот улыбнулся в ответ. Но Крокодила продолжила смотреть, и ее взгляд давил на нервы. Честер подумал, что ему что-то пытаются сказать без слов, предположил, что мысль можно бы сказать и словами, чтобы было попроще, а потом наконец-то догадался, что от него хотят.

— Только позовите, как примерите! Мне нужно понять, как оно выглядит, — он встал и направился к выходу из зала.

— Как вы догадались? — удивилась хозяйка дома.

— У вас очень многозначительный взгляд, — церемониймейстер нашел беспроигрышный ответ, но окончательно запутался в ситуации.

— Да? — искренне изумилась Аллигория. — А я просто смотрела на вас, собираясь с мыслями.

Честер Чернокниг вздохнул и вышел, включив режим ожидания. Поскольку любое дело, за которое бралась Крокодила, длилось долго — ожидание обещало быть воистину длинным. Тем более, что дело нынче касалось тучного платья, которое, как казалось церемониймейстеру, превратит хозяйку дома из грозового облака в настоящий апокалиптический тайфун.

В общем, заключив, что стоять придется долго, Честер осведомился:

— Мадам Аллигория, я могу пока налить чаю?

Ответ последовал не сразу.

— Конечно же, — запыхтела хозяйка дома, явно испытывая некие трудности с примеркой платья. — Попросите Октаву, она сделает вам чашечку…

— Насколько я понял, ее нет дома.

— Ой, точно, — словно пришла в себя Аллигория. — Тогда идите…

— Я знаю, где у вас кухня.

— А. Хорошо. Тогда я вам… крикну, — Крокодила как-то странно крякнула.

Честер отправился на кухню. Он был бы очень рад, если бы кто-нибудь сделал ему чашечку чая, и не пришлось бы никуда идти и ничего делать — все эти свадебные хлопоты рано или поздно начинали не то чтобы надоедать, но голодными термитами выгрызать энергию.