Крокодиловы слезы (Алекс Райдер, #8)

Без всякого предупреждения клапан палатки открылся, и внутрь вошла Майра Беккет, одетая в белое и круглую соломенную шляпу — такую вещь могла бы носить школьница сто лет назад. Она надела на очки две темные линзы, чтобы защититься от солнечных бликов. Они сделали ее менее человечной и более роботизированной, чем когда-либо.

Она была явно удивлена, увидев Алекса, лежащего на кровати, казалось бы, расслабленным. “Как тебе спалось?” - спросила она.

“Я спал очень хорошо, спасибо”, - солгал Алекс. “Ты принесла мой завтрак?”

Женщина нахмурилась. “Я думаю, ты поймешь, что ты и есть завтрак”. Она указала на выход. “Десмонд ждет. Позволь мне показать тебе путь ...”

Это был еще один прекрасный день с несколькими облачками на идеальном небе. Над головой Алекса раздался знакомый говор, и он поднял глаза, чтобы увидеть, что по крайней мере одна обезьяна осмелилась вернуться, глядя на него сверху вниз полными шока глазами, как будто знала, что должно было произойти. Птицы с длинными хвостами и блестящим оперением прыгали по дорожкам. Было бы время, когда туристы просыпались бы от этого пейзажа и думали, что они на небесах. Но один вид сердитых охранников напомнил Алексу. Маккейн превратил это в свою собственную версию ада.

“Это не очень далеко”, - сказал Беккет. “Пожалуйста, следуйте за мной”.

Она вывела его из лагеря, подальше от посадочной полосы, а также от открытой площадки, где он ел прошлой ночью. Алекс все еще был одет в часть своей школьной формы — рубашку, брюки и ботинки. Даже с закатанными рукавами ему все еще было слишком тепло и он вспотел, но они не потрудились дать ему свежую одежду. У него была только одна крошка утешения. Ручка с гелевыми чернилами была в кармане его брюк. Даже сейчас у него может быть шанс использовать это. У него не осталось других сюрпризов.

С двумя охранниками позади него и женщиной в нескольких шагах впереди его повели по тропинке, которая шла вдоль берега реки. Лагерь исчез позади них, и, посмотрев вперед, на далекое расстояние, Алекс увидел семейство слонов, умывающихся в сверкающей воде. Это было необыкновенное зрелище, но Алекс не мог наслаждаться им. Не тогда, когда это может быть последним, что он когда-либо видел.

Десмонд Маккейн ждал их впереди, удобно одетый в хорошо сшитый костюм сафари с белым шелковым шейным платком. Казалось, они прибыли к месту назначения. Алекс огляделся вокруг. Ему не понравилось то, что он увидел.

Крутой склон спускался к полосе песчаной гальки, узкому пляжу у самой кромки воды. На пляже стояла стремянка высотой около двадцати футов, а над ней металлическая труба, прикрепленная к ветке дерева. Труба заканчивалась двумя ручками и напомнила Алексу перископ на подводной лодке. На вершине склона была построена деревянная смотровая площадка. Вот где стоял Маккейн.

Алекс уже понял, что здесь может происходить, и производил расчеты. Если бы он спустился на пляж и поднялся по лестнице, он смог бы дотянуться до ручек. Тогда лестницу можно было бы убрать, и он остался бы висеть на трубе. Он был бы достаточно близко к платформе, чтобы иметь возможность поговорить с Маккейном и услышать, что он должен был сказать, но недостаточно близко, чтобы дотянуться до него. Поскольку труба была жесткой, он не смог бы раскачиваться взад и вперед. Другими словами, ему просто пришлось бы оставаться там, пока его руки не устанут и он не упадет.

Вопрос был — почему? В чем был смысл?

“Это не займет много времени, Алекс”, - сказал Маккейн. Он наблюдал, как Алекс впитывает все. “Я поговорю с вами немного, а потом, боюсь, мы начнем. Как я уже говорил вам, мне срочно нужен ответ на три вопроса. Что привело тебя в Гринфилдс? Почему МИ-6 послала тебя? И как много разведывательным службам известно о Ядовитом рассвете?”

Алекс уже решил, что он собирается сказать. “Вам не нужно играть в свои садистские игры, мистер Маккейн”, - сказал он. “Я все равно скажу тебе то, что ты хочешь знать”.

Маккейн поднял руку. “Я не думаю, что ты слушал меня прошлой ночью. Конечно, ты скажешь мне то, что я хочу услышать. Это то, что я пытаюсь донести. Ты скажешь мне все, чтобы защитить себя. Но я должен быть на сто процентов уверен, что ты говоришь мне правду. Не может быть даже малейшего сомнения”.

“И ты думаешь, что пытками я добьюсь этого?”

“Обычно, нет. Есть много ужасных вещей, которые я мог бы сделать с тобой, Алекс. У нас здесь есть электричество, и провода, прикрепленные к различным частям вашего тела, могут вызвать мучительную боль. Мои друзья-кикуйю могли бы вывести вас далеко за пределы выносливости, используя только свои копья, возможно, предварительно нагретые в пламени костра. Мы могли бы отрезать от тебя кусочки. Мы могли бы сварить тебя заживо. И не думай ни на минуту, что я бы колебался сделать что-либо из этого, потому что тебе четырнадцать. МИ-6 явно не думает о тебе как о ребенке, так почему я должен?”

“Является ли часть пытки смертельной скукой для меня?” Спросил Алекс.