Кроме политики

— Спою. Сам, живой звук. Мелодию обеспечу стуком пальцем.

— Ты будешь петь? Без аудио?

Я стоял напротив дубового стола, положив на него правую руку. Для песни требовался девичий голос, с чем у автора проблем не возникло.

Показывал Серёга
Нам ухо от Ван Гога…
Хрящей и крови много,
А нервы прям отпад…
Осталось лишь немного:
Сюрприз от никакого
Ефремова бухого,
Он главный экспонат…
Дела в России швах,
И при размазанных мозгах.
Дела в России швах,
И при размазанных мозгах.
Дела в России швах,
И при размазанных мозгах.
Дела в России швах,
И при размазанных мозгах.
Мозгах!

Пальцы отстучали по столу мелодию. Второй куплет я посвятил более раннему событию.

Доцент любил дивчинку,
Олег и Настасинка
Одеты по старинке,
Истории плоды.
Но проявил слабинку:
Вдруг превратил дивчинку
В премерзкую картинку
Историк без балды...
Дела в России швах,
И при отрубленных руках...

Резкий обрыв песни. Как же я сразу не вспомнил? То есть оба события произошли сильно позже Борискиного отбытия, но здесь я всё осознавал. Однако оригинал пародии создан в шестнадцатом, через два года после расставания с современностью. Кто бы мог подумать. С датами я не в ладах.

Борис ударил по столу. Но не кулаком, а головой.

Толстое усатое лицо подняло на меня рассерженные глаза.

— Вы свихнулись, гражданин? Где вы откопали этот дебильный ужас, летящий на крыльях ночи? Придётся накормить вас вашим собственным рыбьим жиром.

— Я бы не отказался. Только дайте мне объяснить.

— Незачем! Сам вижу, что ты маньяк. Догадываюсь, что ещё ты написал. «Сиреневенькая глазовыколупливательница с переповыломанными ножками». Ты сочинил? Признайся, только честно.

— Ага, а ещё я повесил Колобка вместе с тётей Грушей.

Удар кулаком по столу.

— Сам сознался!

Памятливый читатель догадался верно. Свершилось то самое моральное падение. По крайней мере, его первая часть. (Забавно, что Бориска в гневе даже не поинтересовался, почему я пел девичьим голоском. Стоит учесть.)

Премьеру «Конька-горбунка» я не застал, но недавно читал ругательную монархическую статейку от самого Пуришкевича. Её сопровождал кадр с царём-Ефремовым, со злющими глазами. В точности как у Бориски.

— Прощаю. Но в следующий раз пощады не жди, — ответил грозный начальник бывшему другу-коллеге.

Культур-мультур пока не завершился. Глебатин считал себя ответственным за юный синематограф (или тауматограф, и ещё много синонимов), в котором не было даже «Понизовой вольницы». Важной теме мы посвятили вечер того же сентябрьского дня. Необычной идеей стала инверсия ремейков.

От бурной эмоции Борис отошёл, но иногда ноздри раздувались. К слову, его смущал мелкий случай. Я подметил, что будь Ломанов-Глебатин лысым и в очках-консервах, своими усами и полнотой он напоминал бы Доктора Роботника. Слушаем ответ: «Ты не мог сказать, что усами я напоминаю двух братьев-итальянцев, коллег Афони? Следи за словами, умник».

Да, инверсия ремейков. Депутат-вельможа рассказывал план и время от времени сверялся с ноутбуком.

— Комедия «Господа положения». Хитрованец по кличке «Приват-доцент» вместе с приспешниками украл у археологов шлем Александра Македонского, пока они глазели на учителя истории с поломанным стулом. Главарь оказался двойником мещанина Трошкина, героя Плевны. Ради успешного сыска Трошкина записали в сыскные агенты и внедрили в острог на место Приват-доцента.

— А кто будет «Я злой и страшный серый волк»? Хотя без звука было бы не очень эффектно. Да и «Трёх поросят» на русский ещё не перевели.

— Им будет Игорь Ильинский. Только надо подождать, ему всего год.

— Хорошая идея.

Борис сделал, на первый взгляд, жест V. На самом деле он имел в виду древнерусскую и дореформенную букву.

— Комедия «Операция „Ижица“». Жил да был Шурик, студент-белоподкладочник. Однажды ему довелось, ни много ни мало, винный склад охранять. Суть в том, что министр финансов Витте ввёл винную монополию, вследствие чего уничтожение бутылок стало невыгодно для казны. Поэтому на винный склад пришли три жулика: Хороняка, Толоконный лоб и Поддубный. Чтобы прописать ижицу.

— Третья часть или всё вместе? Стройку я ещё представляю. А что будет со вторым сюжетом? Студентку придётся заменить курсисткой.

— Согласен. Собаке Шурик даст колбасу «собачья радость».

Усищи бодро поднялись.

— Комедия «Иван Васильевич обезглавлен». Сам виноват, нечего было покушаться на священную царскую власть. Возможно даже, его прахом выстрелят из пушки, как в случае с Отрепьевым.

— Вообще-то царём его сделал Милославский. Или у вас по-другому?

— Конъюнктура, дружок.

Показал большой палец.