Кроме политики

Я прошу, хоть ненадолго,
Боль моя, ты покинь меня,
Облаком, нейрооблаком,
Ты полети в родное время,
Отсюда в родное время.
Porsche мой, покажись в дали
Краешком, хоть бы Audi,
Porsche мой, Porsche с тюнингом,
Ах, до тебя, родной, доплыть бы,
Доплыть бы хотя б когда-нибудь.
Где-то далеко, очень далеко,
На автобанах дожди,
Даже у реки, в маленьком саду,
Царят смартфоны, покорив пол-Земли.
Где-то далеко, дома у меня, с электрокамином тепло,
Хоть стены покрыты такими большими снегами.
Fanta, ты напои меня, допьяна, да не до смерти,
Вот опять, как в последний раз,
Я всё гляжу куда-то в небо, как будто ищу ответа.
Я прошу, хоть ненадолго,
Боль моя, ты покинь меня,
Облаком, нейрооблаком,
Ты полети в родное время,
Отсюда в родное время.

Штаухиц прокручивал в голове песню под названием «О далёкой родине» в шестой раз. Он ненавидел эту песню. Он старался быть опытным разведчиком и не допускал, чтобы эмоции и сантименты затмевали работу. Имперский Берлин стал вторым домом, потому будьте дисциплинированными.

Не выносивший болтовни разведчик при чужом монологе опускал веки и замирал в спокойствии, терпеливо слушая до конца. С большей охотой он выслушивал донесения других сотрудников при помощи связи по ларингофону. Резидент Вёлер успешно действовал под легендой Эрнста Хаузера, журналиста Die Königswelt, прусской газеты консервативного толка (выходила с 1875 по 1945). В альтернативной истории её руководство оказалось до того консервативным, что надумало свою газету переименовать, а точнее, перевести название на древневерхненемецкий. То есть дать ей имя Diu kuningiskweralt. Другие проявили ещё большую инициативу и записали название вместо готического шрифта готским алфавитом. Императорский указ постановил, что для серьёзной страны это было бы слишком.

Подчинённые Вёлера привыкли к неумолимому течению времени. Второе дело II группа начала в ноябре 1899. За три года давно прошли что основание квантовой теории Планка, что публикация «Троих на велосипедах», что появление книги Принца Рёйсского «Правильный слуга». Разве что оставался безвестным сотрудник бернского патентного бюро.

II группе повезло, что Э. Фрёлих с коллегами разработали помимо практичной субвокализации радиопередачу изображения на электронную бумагу в контактных линзах. III группе (во Франции) она тоже досталась. Вёлер шифровал каналы связи на смеси валирийского и дотракийского (всё равно наши сериалы альтернативным рано смотреть). Но кое-что мешало проработанным планам.

— В Берлине готовы к голосовой радиосвязи, — предупредил Вёлер-Хаузер, но разведчик знал эту новость и из компьютера. Тот случай, когда технический прогресс мешает. Перехватят подозрительные сигналы, что будет? Было бы некстати, если бы уже в 1902 или 1903 году возникла т. н. «беспроволочно-диодная разведка». Серьёзно, термин существует.

До становления сотрудником Агентства Кёниг работал преподавателем электроники и для своей легенды подходил неплохо. Хорошая знакомая Клара Михайловна (коллега, но с информатикой) действовала под легендой его младшего брата, отсюда может возникнуть вопрос: почему она выдаёт себя за мужчину, почему не взяли настоящего парня? В воображении Кёнига-Штаухица возникло лицо сослуживицы: неженственное, с круглым носом и под короткими светлыми волосами. В юности Клара успешно выдавала себя за паренька. В тот же период жизни она играла в футбол. В последние годы пацанка со стажем для разнообразия шила куклы-животных и дарила знакомым.

В начале прошлого века в развитых странах наблюдалась напряжёнка с центральным отоплением, а камины были дровяными. Жители спасались от холода под тёплыми одеялами. Неудивительно, что двое или трое мужчин могли спать в одной постели. В 1-м деле Штаухиц работал без Клары (молода была ещё), но уже во 2-м стало ясно, что по адресу проживания соратники будут спать вместе. Гендерные предрассудки начала века обязывали использовать мужчину, но ориентация у Кёнига, если что, стандартная. Пришлось Кларе Вольф влезть в мужскую шкуру. Они спали под одним одеялом. А что некрасивая, так с лица не воду пить.