Крона огня

— Стоят ли внимания какие-то разбойники, когда речь идет о глобальной катастрофе?

— Разбойники не стоили бы, — не замедлил согласиться Лис. — Но чуйкой чую, шо здесь разговор не за разбойников. Ты, Бастиан, сам раскрутил, что мнимая засада, в которую попал Шарль из Люджа, подстроена им самим. Рубль за сто — банда, промышляющая в окрестностях монастыря Святого Эржена, — люди геристальского бастарда. А заодно и его папаши. Думаю, они работают в тандеме. По-любому, нужно помнить, шо в этих землях у Пипина немало сторонников. Если бы я был на его месте, наверняка бы попытался скрыться именно тут.

Выводим отсюда вывод: местный разбой — никакая не попытка заработать на хлеб насущный, это — засада на нас с вами и Дагоберта Дагобертыча. Сейчас Шарль решил посадить на крючок вместо червячка Брунгильду, надеясь, шо я клюну на такую роскошную приманку.

По логике вещей, так оно и должно было бы случиться, расчет верный, но он забывает, шо по другую сторону удилища прикреплен сам рыбак. В эту игру можно играть вдвоем. С этой братией надо разобраться быстро и однозначно, шоб она не вставила нам в спину нож. Однако тут я особой сложности не вижу.

— Простите, господин Рейнар, — чуть запинаясь, вставил Бастиан. — Но мне кажется, все же есть одна сложность.

— Какая?

— Дело в том, — он печально вздохнул. — Я, конечно, не до конца еще уверен, но у меня есть обоснованное предположение, что Шарль из Люджа, он же — разбойничий атаман по прозвищу Молот, — это будущий майордом франкских земель, прозванный Карл Мартелл.

— Спаситель франков от нашествия мавров? Победитель в сражении при Пуатье?

— Скорее всего, да.

— Блин горелый! Вот это уж точно — куда смотрят разработчики?! То есть его следует не множить на ноль, а холить и лелеять, шо родную бабушку?

— Получается, что так.

— Мало было бабе хлопот, так купила поросят! А я уже все так хорошо придумал. Ладно, придется импровизировать. Но в любом случае папаню Пипина следует из норы вытащить и зажать ему что-нибудь чем-нибудь так, шоб не дергался лишний раз.

— Я бы предложил даровать ему амнистию.

— Да сколько ж можно? Это уже становится местной традицией: сколько бы этот красавец ни накосячил, ему даруют прощение.

— И все же, — настаивал Ла Валетт. — Конечно, этот вельможа не ангел, однако, как вы правильно заметили, в Нейстрии у него немало сторонников, и сейчас они нам понадобятся все. Любой барон с его отрядом на счету.

— Ага, буквально искупить кровью, на передовую, в штрафбар.

— Простите, куда?

— Штрафные бароны. Ладно, этот вопрос все равно не нам с тобой решать. Женя, твой подопечный «оттаял»?