Кронпринц поневоле

Кажется, я наконец-то выспался. С такой мыслью я открыл глаза, потянулся и понял, что зря. Не стоило шевелиться. Зато мир сразу пришел в движение. На меня хлынул такой поток эмоций, будто, пока спал, с меня сняли кожу, и теперь я ощущал любую мелочь: тоску, растерянность, чью-то надежду. Улавливал мысли – скорбные в большинстве своем. И это меня напугало! Раз все грустят, значит, кто-то погиб? Но я же жив. Значит ли это…

– Берт, ты очнулся!

Это мама заглянула в комнату и теперь подбежала к кровати.

– Мальчик мой! – Она покрывала поцелуями мое лицо. – Родной, хороший. Как ты? Не молчи.

Да я просто не успевал ответить… Но мама расценила по-своему:

– Тебе плохо? Где болит? Я вылечу.

– Мам, ничего не болит, – проговорил я хрипло. Только душа… И что-то тянет в области сердца. Видимо, бинты.

Но мамы на то и мамы, чтобы все проверять лично. Вот и моя изучала меня магией – от пяток до макушки. И только когда поняла, что моей жизни ничего не угрожает, наконец-то угомонилась.

– Физически ты почти здоров, – удовлетворенно проговорила она, пока я пытался снова обрести контроль над силой. – Только в ближайший месяц никаких тренировок. Щадящий режим, больше отдыха. И шрам останется, ничего не поделаешь.

– Какой шрам? – удивленно спросил я.

– От молнии на груди. Остальные прошли, а этот нет. Но ничего, это не смертельно.

– Мам, а что там с Асти?

Самый главный вопрос прозвучал. Мама помрачнела. Я боялся услышать ответ или уловить в ее мыслях, но она не лгала, когда сказала:

– Астар еще спит. Его состояние остается стабильным, но тяжелым. Скоро он очнется. Только это ведь не значит, что станет легче.

– Главное, чтобы очнулся, – ответил ей. – Я должен был сразу понять, что Асти продолжает общаться с бабушкой, и ничего бы этого не было.

– Было бы, – грустно улыбнулась мама. – И хорошо, что закончилось благополучно.

– А где… бабушка?

– В тюрьме. – Мама на миг отвела взгляд. – Дарентел убеждает, что она оттуда не выйдет. Весь парадокс в том, что, при всей ненависти Арды к нам, Дари все равно ее любит. По-своему, конечно, но тут уже и это удивительно. Я останусь в столице и удостоверюсь, что мать больше никому не навредит.

– А как же сестренка? Привезешь ее сюда?

– Влад уже поехал за ней, – улыбнулась мама. – Скоро познакомитесь, дорогой. Главное, выздоравливай. Мы очень о тебе волновались.

И ее забота согревала меня и убаюкивала. Наверное, я бы опять уснул, если бы в комнату не ворвался ураган по имени Мари.

– Тетя Зимия, как Берт? – с порога выпалила она. – О, Берт! Ты очнулся!

Подруга подлетела к кровати и на удивление осторожно меня обняла. А я уже ожидал, что придется считать ребра и заново бинтовать грудь. Бинтов хватало. Неужели после того удара молнии, который меня спас?

– Привет, Мариетта, – обнял девушку в ответ. – Ты в порядке?

– Да, – слишком бодро заявила она, а подумала совсем о другом. Она очень боялась за меня и Астара. Представляю, что она пережила за последние дни.

– Ничего, все закончилось, – сказал ей. – Мартиса нет, Асти очнется.

«Каким он очнется?» – уловил мысль.

«Разве это изменит то, что Аст наш друг?» – ответил так же мысленно.

И Мари улыбнулась: «Нет».

«То-то же».

– Чувствую себя лишней, – возмутилась мама. – Вы ведь явно о чем-то разговариваете!

– Прости, – улыбнулся я. – Привычка.

– Тебе надо отдыхать. Поэтому немедленно закрывай глаза. Мари, увидитесь завтра, а сегодня я больше никого не пущу.

И моя грозная мама увела Мариетту с собой. Спать действительно хотелось. Я то уплывал в дрему, то возвращался обратно. За окнами быстро стемнело – видимо, очнулся ближе к вечеру. В комнате зажглись светильники, и их приглушенное сияние развеивало мрак. Пару раз заглядывала мама. Заставила меня проглотить бульон и снова исчезла, но я чувствовал, что она за дверью. А вскоре различил через стенку и сознание самого Астара – да, погруженное в сон, но братишка жив. Значит, проснется. Тогда и будем думать, что делать дальше.

«Просыпайся уже, – звал его мысленно. – Нам с Мари здесь скучно без тебя. Ну же, Асти!»

Не знаю, насколько он меня слышал, но хуже ему точно не становилось. А это уже хороший знак.

Утром мама сняла блокаду с моей двери, и комната тут же превратилась в пункт приема посетителей. Сначала явился ректор Аль. Он выглядел бесконечно усталым, но при этом оставался бодрым. Странное сочетание.

– Берти, как самочувствие? – спросил он, присаживаясь у постели.

– Лучше не бывает, – поморщился я. – Такое чувство, что вы меня собрали из разных частей. Некроманта вызывали?

– Нет, ограничились аномалией Астара, – усмехнулся дядя Аль. – Но если говорить прямо, я очень виноват перед тобой, Берт. Не стоило втягивать тебя в этот бой.

– Это было и мое решение тоже, ректор Дагеор, – ответил ему. – Так что вам не за что извиняться. Мы с Асти живы. Даже дворец стоит на месте.

– Не весь, уже начат ремонт в крыле, разрушенном Астаром, – напомнил Аль.

– Ах да… И дядя вроде бы умирать передумал. Так что все прекрасно, честно. Жаль, что Мари оказалась в руках бабушки и Мартиса.

– Она сильная девочка, Берт, так что справилась.

Неудивительно, учитывая, чья она дочь.