Кронштадтский тупик (СИ)

- Главный юрист "ЛугЖилСтроя", - неприязненно процедил Ефим. - Ты меня знаешь, Наташа, я о женщинах злословить не люблю, но об этой, хм, даме трудно говорить, удерживаясь в рамках культурной лексики. Ты меня знаешь: я за каждого своего подзащитного дерусь, как лев. Но бывает, что я кому-то отказываю. Если на человеке клейма негде ставить и по нему уже давно зона плачет, я за его дело не возьмусь. У меня тоже принципы есть. Я себя не на помойке нашел, защищать тех, кто слова доброго не стоит, не то, что защиты. А Карелина тормозов не имеет. Она кого угодно защищать возьмется, если ей заплатят по таксе. Тьфу! Как девка тротуарная: кто заплатил, того и обслужит.

- Девушки эти - люди подневольные, - возразила Наташа, - если они откажутся обслуживать клиентов, хозяева их не пощадят, - она вспомнила весеннее расследование на Васильевском острове.

- Значит, Карелина еще хуже: она даже гордится своей беспринципностью, бравирует тем, чего, якобы, добилась благодаря этому качеству. Ты вообрази: любовница ее хозяина, пьяная, как сапожник, со всей дури врезалась в детскую площадку. Бог отвел беду - все дети живы. Но это только чудом... Конечно, родители, которые это видели, не сдержались. Наподдали красотке как следует до приезда полиции и машину ей раскурочили. Я бы тоже не сдержался, если бы увидел. Понимаю их.

- Да, я наслышана. Даже в ток-шоу на Первом...

- Так теперь эта фря на суде притащила кучу справок о моральном, материальном и физическом ущербе и требует с родителей этих детей... ты сидишь?

- Даже лежу, - Наташа укутала ноги одеялом.

- Пятнадцать лямов!

- Что?!

- Я тоже обалдел от такой цифры. Люди среднего достатка, бюджетники, они и пятисот тысяч, наверное, сроду в руках не держали. А эта мамзель именно во столько оценила свою погибшую машину, порванную шубу и испорченные ботфорты от Сен-Лорана. И любовник за нее горой. Видно, хочет кралю на праздники сбагрить на Мальдивы и ублажить там по полной. И может, - зловеще понизил голос Ефим, - этому Ловеласу самому нужны деньги, чтобы какие-нибудь свои делишки утрясти, вот и придумал, как их раздобыть. Надо будет его еще прощупать! И эта Карелина, его старший юрист, из кожи вон лезет, выполняя заказ босса. Еще и бахвалится в кулуарах: ответчики, мол, у нее квартиру продадут и последние штаны снимут, чтобы расплатиться по суду, иначе она их упечет с конфискацией, а детей - в детдом, с лишением родительских прав...

- Вот гадина! - выпалила Наташа.

- Еще какая. Еще и зубоскалит: на кого, мол, руку подняли, плебс надо жизни учить, чтобы свое место знали, а мы, мол, дураки, что взялись их защищать, и она нас в противоестественную позу поставит. Такая и впрямь даже родную мать посадит, если ей хозяин велит и заплатит за это.

- Гадость какая. А какие отношения у нее с Улановым?

- Да что на тебя нашло, Наташа?

- Фима, ты не в зале суда и не в Одессе, чтобы отвечать вопросом на вопрос.

- Да они каждый раз так сшибаются! Как Мцыри с барсом, - фыркнул Коган. - Аж лампочки под потолком трещат, когда Уланов с Карелиной ведут прения или перекрестный допрос. Я-то думал: с чего ее каждый раз перекашивает при виде Виктора. А потом он мне рассказал, - в трубке щелкнула зажигалка, - они в вузе вместе учились, и Ирочка, девочка из Луги, решила покорять Северную Венецию и для начала - выйти замуж за петербуржца. Но никого ей в загс отвести не удалось, петербуржцы - люди неглупые, и никто не поддался чарам предприимчивой юной особы. И после окончания вуза Карелиной светила разве что работа в государственной юридической консультации; госзащитником или в какой-нибудь полуподвальной "фирмаське", которая сегодня есть, завтра - вряд ли. А она - девушка с амбициями, хотела престижное место занять. А никто ее не разогнался с распростертыми объятиями принимать. И сограждан наших на кривой козе не объедешь, - добавил адвокат. - Москва слезам не верит, а Питер - понтам. И вернулась мамзель не солоно хлебавши в свою Лугу и решила там на хлеб с икоркой зарабатывать...

- У них был роман? - Наташа свободной рукой растирала сведенную судорогой ступню.

Коган замялся с ответом.

- Фима, я знаю о вашей мужской солидарности, вы, как мушкетеры, один за всех и все за одного и друг друга не сдаете. Респект вам за это. Обещаю: разговор этот останется между нами. Ты меня знаешь, мое слово твердое.

- Ладно, только ты потом ответишь и на мой вопрос.

- Ладно, Фима.

- Уланов говорит, что Карелина очень активно подбивала к нему клинья. Такие инсценировки устраивала, - хмыкнул Коган, - куда там Виктюку, царствие ему небесное, и Гаспару Ноэ, ядрен-батон! Актриса погорелого цирка. Не буду перечислять, что она придумывала, надеясь заарканить мужа с питерской пропиской.

- Фима, я в десанте служила и в одной казарме со своим взводом жила, - ответила Наташа, - меня смутить трудно. Или Ирина смогла бы?